Молодой вратарь Станислав Черчесов сидел в сауне. На самой верхней полке, где пекло вытапливало из стен последние остатки смолы. Думать о светлом в такие минуты было решительно невозможно, разве что растворяться в самоедстве, прокручивая раз за разом издевательские голы, как получился у Нарбековаса во втором тайме. Соседом по пыточной был тренер Петр Шубин. Едва слышное потрескивание нагретых поверхностей – единственный звук, нарушавший гнетущую тишину. Наконец заговорил «молодой»:
– Петр Евгеньевич, скажите, когда я стану вратарем высокого класса?
Шубин молчал, как будто не слышал. На самом деле каждое слово Черчесова доходило до него по отдельности, никак не связываясь в единый смысл. Тренер молчал, словно забыв, как дышать. В конце концов Шубин как-то очень громко хмыкнул:
– Ну ты даешь… Тебе только что полные ворота мячей накидали, а ты думаешь, как стать вратарем высокого класса. Станешь, видимо, раз так хочешь. Если ничто тебя не берет…
Через девять лет – после удачной карьеры в «Спартаке», вместившей в себя шесть выигрышей в группе Лиги чемпионов, победы над «Наполи» и «Реалом» и полуфинал Кубка кубков – Станислав Черчесов приехал в «Тироль». Партнерам показалось странным, что вратарь, которого преподнесли как легенду, на тренировках пропускал даже то, что в него летело. Гротеск усиливали черчесовские штаны, в которых вратарь привык играть. «Да ты русский медведь», – смеялись партнеры. Черчесов внимательно на них смотрел…
Когда пришло время официального матча, вратарь вдруг ожил: «Теперь смотрите: я – никакой не медведь. Я – осетинская пантера». И прыгал по углам так, что игроки «Тироля» украдкой искали в его форме пропеллер. «Если Стани что-то вобьет себе в голову, расшибется в лепешку и добьется этого», – говорил сосед Черчесова по раздевалке в Инсбруке чех Патрик Йежек.
Набор идей у Черчесова был легким по существу и сложным для исполнения. Для начала выйти на сцену, когда Дасаев назначен лучшим в стране, где за свержение идола могло последовать наказание. Затем уехать в Германию и стать своим, хотя изначально там игроков из бывшего Союза воспринимали как приехавших на заработки «глухонемых». Когда летом 2018-го сборная России обыграет Испанию в плей-офф чемпионата мира, Черчесов найдет нужные слова в ответ на вопрос немецкого журналиста о преждевременном вылете Германии и о своем отношении к этому:
– Мне очень жаль, что так случилось с Германией. Ее тренер – мой бывший наставник и друг, в этой стране у меня родился сын.
Скажем больше: Германия дала Черчесову то, что он использовал летом 2018-го.
Дорога от дома до тренировочной базы в Дрездене лежала по берегу Эльбы. Станислав Черчесов ехал на работу и невольно бросал взгляд на реку. Вдоль нее выстроились дома с аккуратными садиками. Один из них, впрочем, был исключением: неприбранный, заросший. Бросался в глаза, словно сгоревший сарай посреди лавандовых полей. Черчесов посмеялся в усы: «Чей же это садик такой страшный?»
Цветной батут, стоящий посреди хаоса, заставил напрячься. Вратарь сбавил скорость, присмотрелся. «Это же мой садик. Вот что значит привычка входить в дом только с улицы и не обращать внимания на все остальное!» В первый же выходной семья наводила порядок в саду.
Эту историю Черчесов вспоминал, когда один из кандидатов в его сборную России раскритиковал действующего тренера своего клуба. Так же этот игрок высказывался и о предшественнике. Странно, когда футболисты считают, что непорядок исключительно вокруг них.
