Но были ли у меня силы справиться? Я знала прекрасно: утопающий мог потянуть на дно и меня. Сцапает за руку или за шею – и всё, конец, тем более в такую непогоду. А ведь вдалеке ещё и молнии сверкали, вспыхивало, гремело…
А если бы тонул кто-то из моих близких? Брат, сестра, мама?.. Я ещё раз крикнула в пустоту, а потом побежала к воде, на ходу сбрасывая обувь и стягивая джинсы. Теперь нельзя было ни на секунду упускать из виду человека, который уже не махал руками и едва виднелся за волнами – далеко, очень далеко.
Не паниковать. Учесть течение. Подплывать только со спины. Попытаться заговорить, успокоить… Чёрт, почему на пляже не было ни единого спасательного круга?.. Я рухнула в воду и стремительно поплыла вперёд, как можно быстрее работая ногами и молясь, чтобы всё получилось.
– Держитесь! Я помогу вам!
Волны били меня прямо в лицо, мешали глядеть. В сумраке я уже плохо понимала, где гребень, а где человеческая голова. Мелькнула мысль: сейчас утону сама, и унесёт нас прямо на скалы…
Подплывать сзади, не дать схватить себя, беречь дыхание… уже близкая, тёмная голова ушла под воду, и я нырнула, чтобы схватить утопающего за волосы. Тут уже было не до размышлений, будет ли ему больно.
Нет, это оказалась она. Причём даже не женщина, а девочка-подросток. И хотя я пыталась её успокоить, надеясь схватить под мышки и так, лёжа на спине, буксировать на берег, от ужаса она начала хвататься за меня, расцарапывая руки и плечи.
То был худший из возможных вариантов, потому что сил у меня было немного, а течение уже уносило нас прочь от пляжа к крутым берегам. Пытаясь вырваться, я заехала девчонке по носу, и та снова пошла ко дну.
– Твою ж!..
Хорошо, что она больше не сопротивлялась. Волны не давали мне нормально плыть, и не было возможности проверить, дышит ли девочка. Я пыталась наладить дыхание, утягивая её за собой сквозь мокрую черноту, но вскоре поняла, что не справлюсь.
Господи, как же это было страшно! Холодно, вязко, мучительно… От натуги у меня звенело в ушах, в рот и нос попадала вода, и казалось, будто из туч на нас глядит тёмное сердитое лицо. Что это было, кто это был? Мог ли он помочь, или ждал, когда мы погибнем? Мои руки немели. Свело одну ногу, и я захрипела, отчаянно дрыгая второй. Всё, конец. Не могу больше. Не справлюсь… Вся нижняя половина тела начала уходить под воду, и я глотнула противной воды.
Но в тот же миг прямо над нами пророкотало, и я, сплюнув воду, вдруг смогла на мгновение нащупать ногой дно.
– Кто… ни-будь… лю… ди… На помощь!!!
Всё, голоса не осталось. Нас накрыло новой волной, и я чуть было не выпустила из рук тяжёлое безвольное тело. А потом на берегу замелькали огни фонариков, и через несколько секунд меня схватили знакомые сильные руки.
– Я здесь, Леся! Всё, всё. Я держу тебя.
Девочку тоже подхватил на руки высоченный человек, и я затряслась, сворачиваясь в клубок на руках у Виктора.
– Дышит? Дышит она?..
– Жива! – раздался спасительный бас.
Больше мне ничего знать было не нужно. Я почувствовала, как Виктор укутал меня в куртку, и вместе с ней накрыли сверху голоса, много голосов, целый штормовой океан.
– Пропустите! – прозвучал средь этих волн низкий и спокойный. – Дарина, ты слышишь?
Я почувствовала, как Виктор понёс меня прочь, но и различила странно обострившимся слухом шаги за его спиной.
– Демонов.
Генеральный остановился и обернулся, и я приоткрыла глаза: перед нами застыла высокая тёмная фигура с плечами ничуть не уже, чем у самого Виктора.
