Пожилая женщина-нотариус расспросила, как к нему попала мастерская, да еще от такого владельца. Фамилия Кривоногого была хорошо известна в городе. Кирилл сказал, что почти случайно и почти даром. Рассказал, что сам учится в юридическом на пятом курсе, а параллельно на экономическом, тоже на пятом. Посоветовался, как быстрее переоформить документы. После не очень долгих расспросов женщина поняла, что Кирилл не из бандитской среды, прониклась симпатией и посоветовала, к кому вначале обратиться. Назвала фирму, связанную с администрацией, которая все сделает быстро, без проволочек. А еще она рассказала, что из Москвы в областную администрацию пришло указание помогать молодым предпринимателям, что в городе проходит кампания такой поддержки, и он, Кирилл, как раз в нее может вписаться. Если договорится с директором фирмы, то, возможно, удастся оформить площади автомастерской не в аренду, а в собственность и выкупить у муниципалитета по остаточной стоимости, то есть практически за бесценок.
Почти месяц Кирилл занимался переоформлением. Используя все обаяние, преподнося маленькие подарки, бравируя тем, что он студент и занялся бизнесом, исключительно вдохновленный словами президента и председателя правительства, добился своего. Получил помещение в собственность да еще с рассрочкой выплаты и почти без взяток.
Директором автомастерской как был так и остался Григорьич. Кирилл по привычке продолжал называть его Хозяином. Григорьич, как и прежде, занимался текущими делами – ремонтом автомобилей, вывозом мусора, выдавал зарплату слесарям, следил, чтобы бухгалтерша вовремя сдавала отчеты в налоговую инспекцию и многим, многим другим. Сам Кирилл продолжал слесарить, но на все, что делается в мастерской, стал смотреть уже совсем по-другому. Он впервые поднялся на второй этаж, на крышу, осмотрел все закоулки небольшого двора, огороженного старым, местами поломанным деревянным, с кирпичными столбами забором. Картина его собственности была удручающей. Крыша прогнила. От ветра листы проржавевшего железа на ней гремели, готовы были покинуть свои места и вместе со стаями ворон улететь куда подальше от этого полуразрушенного гнезда. Штукатурка на потолке во многих местах обвалилась. Окна разбиты, заколочены где фанерой, где картоном, а черные от ветхости рамы вываливались из своих мест. Пол на втором этаже тоже готов был рухнуть и придавить рабочих вместе с автомобилями. Правда, чтобы такого не случилось, Григорьич поставил стойки из мощных швеллеров по всему периметру мастерской и постелил на них навес из досок и листов железа, но выдержал бы или нет этот навес, если, не дай бог, все сверху обвалится, неизвестно.
Доходов от мастерской хватало лишь на зарплату да всякие платежи и налоги. Правда, одна проблема у Кирилла вскоре разрешилась. Не надо стало платить мзду Кривоногому. Месяца через три после своего проигрыша того убили. По пьяни он влетел на том самом «лексусе», который не захотел отдавать шулеру, в милицейскую машину. Двоих стражей порядка смяло насмерть, а третий прострелил колеса на любимой машине бандита. Взбешенный Кривоногий его за это расстрелял, но был пойман и после «беседы» с товарищами убитых сам загнулся в больничке СИЗО, естественно, от травм, полученных при столкновении с милицейской машиной.
Короче, Кириллу надо было срочно делать ремонт внезапно появившейся недвижимости, а денег на то не было.
