Поначалу я решил, что сплю, и присутствие диковинного зверя это всего лишь игра дремлющего воображения. Однако все прочее сном вовсе не казалось. Я с силой ущипнул себя за запястье. Короткая боль пронзила руку, заставляя сдавленно вскрикнуть, но иллюзия и не собиралась уходить.
– Зари!– подумал я, попутно гадая, что заставило столь нелюдимоеживотное подобраться так близко к разумным.– Настоящий взрослый зари,– удивление вновь вплеталось в поток взбудораженныхразмышлений.– Откуда?
Зверь не был большим, а потому не вызывал опаски. Выпрямившись в полный рост, он едва бы смог превзойти меня размерами. Его миндалевидные спокойные глаза горели янтарным светом и внушали покой. К тому же мощная аура крылатого красавца, как часть сознания, присущая всему без исключения драконьему роду, диктовала лишь некую взволнованность и интерес начисто лишенный враждебности.
Буквально кожей ощущая эманации духа существа, я подался вперед, подтянул ноги и осторожно встал на четвереньки. Потомок драконов сложил крылья, пригнул шею к земле и попытался повторить мои движения. Приоткрыв крученый клюв, он приглушенно пискнул и вперился в меня взглядом. Вертикальные зрачки зари будто иголками прошивали насквозь. Туловище вмиг одеревенело. В ушах поднялся монотонный гул, мускулы налились тяжестью, а по затылку раздался приступ тупой внезапной боли. Я застонал, попробовал сдвинуться с места, но не смог. Словно закованный в куске льда, я заворожено всматривался в янтарный омут глаз зверя и тонул.
– Т…иор в …де. …Поторопит… до…ны …омочь.
Рваное эхо решительного женского голоса заполонило округу. Набегающими волнами незнакомая речь то оглушительно ревела, то резко удалялась прочь, вдруг стихая и превращаясь в еле различимый шепот. Осколки звуков образами проплывали мимо, закручивались в череду причудливых узоров и повторяли вновь и вновь одни и те же слова.
– Там...ор в беде. Не мед…те. Буду ж…ать. До…ны …омочь.
Затаив дыхание и пытаясь усмирить стук собственного сердца, я отчаянно силился понять смысл услышанного. Но чем внимательнее я вслушивался, тем ощутимее становилась боль, распирающая череп изнутри. Раз за разом сказанное неминуемо ускользало, а вместе с тем что-то теплое, липкое, сотканное из кусочков инородного сознания настойчиво пыталось проникнуть в мой разум.
Мягкие прикосновения незримой силы медленными обжигающими мурашками взбирались по хребту к изголовью. Мощный толчок в спину внезапно выбил меня из состояния сосредоточенности, и в тот же миг шквал неконтролируемой ментальной энергии стальным градом обрушился на ослабленное нутро. Воодушевление перемежалась с робкой тревогой, нежность обращалась в страх, а тот, не в силах удержать зыбкой формы, мгновенно разлетался вдребезги отголосками мужества. Крохотные фрагменты чьих-то воспоминаний просачивались сквозь мутную пелену беспорядочных образов. Кровь в жилах стала вязкой, закипела, будто поток раскаленной смолы. Лоб покрылся крупными каплями холодного пота.
Буря чужих эмоций, поглотившая меня целиком, достигла пика, замерла на мгновение и принялась утихать. Саднящее напряжение в висках спало. Взгляд прояснился. Передо мной по-прежнему виднелась неподвижная фигура дракона. Мир постепенно обретал прежние краски. Моё тело вновь вернулось во власть хозяина, а от судорожной ломоты не осталось ни малейшего следа. Прерывистый голос незнакомки обрел гармонию, выровнялся и стал звучать легче, понятнее.
