Читать онлайн Михаил Ка. - «Черное» и «Белое»

© Михаил Ка., 2020

ISBN 978-5-0051-8291-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Любая история начинается с одного опрометчивого поступка, он запускает жернова судьбы. Те же, начинают вертеться, перемалывая судьбы людей: вовлечённых в это и нет. А когда-то тебе казалось, что все будет хорошо, что твое существование преполнено смыслом, для тебя, и окружающих, но все это оказалось не более чем иллюзией. В которую ты сам поверил, вернее, убедил себя в том, что нет иной реальности. Но когда этот карточный домик стал складываться под собственным весом, ты вдруг понял, что не желаешь принять новую реальность, и то место уготованное тебе!

Что самое поразительно во всем этом то что, все твою жизнь тебе было это известно, тебе говорили, рассказывали сказки. Но ты, как и любой другой думал, что все это не более чем вымысел! Фольклор что придумал сам народ, дабы объяснить то, что он не понимал. Вот только сказка ложь – а в ней намек, добрым молодцам урок! Мы привыкли, что добро побеждает, что злодеям воздаётся по заслугам. Нам вбивали это с пеленок, только именно «герои» приходят к «злодеям», после обкрадывают их, убивают, но все равно эти «герои» являются светом. А пресловутые злодеи, если вдуматься просто оказались на пути этих «рыцарей света». Может сказки не такие уж безобидные, как нам казались? Может все совершенно по-другому, и стоит поменять местами «свет» и «тьму», и нить повествования станет логичнее? Они «герои» лишь от того, что первей поведали свою историю «деревне»?!

Вы все еще не поняли о чем я? Я говорю о самой древней лжи, сказках предания, фольклоре и здесь неважно кто вы и откуда, на каком языке говорите и думаете. Важно лишь то, что с юных лет вам в голову вбивали эту ложь, так ответьте вы действительно верите в то, что все окрашено именно в те цвета? Но если даже вы каким-то непостижимым образом как думают другие, увидите всю картину, следует задать совершенно иной вопрос. Тот, столь очевидный как кажется мне, но все время ускользающий от вашего взгляда. Зачем все это было проделано и делается до сих пор? И для ответа на него нужно немного капнуть в суть, строение нашего мира. Здесь существует множество версий, подходов и теорий. И дабы не предаваться демагогии в их перечисление и описанию их многочисленных значений, которые сводиться все к одному и тому же просто скажу, все как один говорят об одном существует: свет, тьма и нечто между ними. И для достижение гармонии и абсолютной утопии нужно лишь, что бы свет возобладал над тьмой! Правда, на самом деле это недостижимо и на самом деле нужно лишь, что бы те, что между смели свет и тьму. Что бы эти неопределившиеся массы, наконец, увидели и тех, и тех, поняли, что мир принадлежит именно им, что бы они взяли бразды правления в свои руки. И дали нам то, что мы так долго хотели, возможность сложить оружие, что так долго было сжато в наших руках!

Вы все еще гадаете, о чем это история? Кто мы и как все в итоге закончиться? Вот вам небольшой экскурс и даже сполеры, дабы вас сильно не интриговать. Это истории о том, что сказки не просто выдумка, что злодеи в них совсем иные, нежели вы думали и знали, и что бы вы не делали все равно «герои» побеждают «зло». Но может быть у «зла» нет цели победить а лишь… Хотя в прочем не могу же я раскрыть главную интригу уже на первой станице, я ведь и так слишком много вам поведал так что пора перейти к героям, антуражу, и самое главное главной мысли произведения что я вам хотел поведать с самых первых строк! Так что бы не было много сказоности и украсть хлеб у критиков я просто ее сформулирую: «Все не так просто как кажется нам на первый взгляд, может черное не такое уж и черное, а свет не так уж бел?»

Любое произведение, фильм, книга или даже простой устный рассказ начинается с представления места и героя. Зачастую даже главный герой на самом деле не центральная часть произведения, вернее не на нем все строиться. Важны события, мысли, то, что вокруг, а не мы! Ну что ж, давайте без лишних слов и затягивания повествования – я наконец, представлюсь, меня зовут…

– Лазарев, – прокричал голос и ударил по кромке кафедры тем самым прервав мой сладостный сон. – Лазарев я о чем-то скучном вещаю, что ты решил погрузиться в объятия морфея, – продолжал он, склонившись надо мной. – Нисколько, – ответил я ректору. – Знаешь, – произнес он присев на краешек трибуны, – им хотя бы хватает такта не спать на первой парте, да я о вас …………, доброе утро вам, – обратился он к людям, так же как и я дремавшим на задворках аудитории. – Я же все равно знаю, о чем вы говорите и вещаете, – ответил я на его ремарку. – Я это знаю, ты талантлив и необычайно умен, но вот какая штука, дальше тебе ожидают бессонные ночи, такую уж судьбу вы выбрали, каждый из вас, – раскинув руками, произнес тот, обрушаясь скорее к присутствующим в аудитории, нежели ко мне. – И вот в чем вопрос будет эти ночи, просто без сна о того что ты трудишься, или же по тому что не можешь сомкнуть глаз, из-за того что совершил ошибку, и пациент умер на твоем столе? В аудитории настала гробовая тишина, которая прервалась лишь моим вопросом, – что то не очень ободряет и мотивирует? Тот улыбнулся и, спрыгнув с трибуны вернулся обратно к тумбе и, положа на нее руки произнес, – а не должно, я должен вас напугать, раз вы не испытываете страха!

– Но страх он останавливает, – ответил я. – Да, бесстрашные врачи, они могут совершить невозможное, но скажем честно в этой аудитории таких человека два-три, а всем остальным необходим этот страх, иначе, чем мы отличаемся от мясников?

И вот настали эти дни, те о наступлении, которых предупреждал он, дни наполненные кусками человеческой плоти, бессонными ночами, и чувством того что мне так нахватало. Подумать только, спустя каких-то восемь лет я уже хирург, тот, кем всегда хотел быть, один из лучших, причем это не мои слова. И за эти выбором не стоит какая-то слащавая истории из детства типа: я подобрал собаку и вылечил ее лапку; нет за этим выбором стоит нечто большее, и одновременно с этим едва описуемое, да и я до какого-то момента не понимал истинной подоплеки. Откровенно говоря, я уже и сам не знаю, почему выбрал именно этот путь! Быть может он был самым сложным именно для меня, а я любил сложности и вызовы, как тогда и сейчас. Но даже это все равно является лишь частью, частью от огромного пласта причинно-следственных связей, из-за которых, или же благодаря им я очутился именно здесь. И смотря на тот путь что я проделал, не жалею о том что выбрал именно эту дорогу. Оглядываясь назад, мне вспоминаться слова моего преподавателя о бессонных ночах, они есть, но в те часы я нахожусь в стенах этого величественного здания, а не один в замкнутом помещении именуемым домом, в потугах закрыть глаза.

Телефон все жужжал и жужжал у меня в кармане, но я игнорировал эти звуки. Только изредка, вынимал его из кармана халата и смотрел на то кто звонил, на оставленные текстовые и звуковые сообщении. Нечего важного не было парочка пропущенных, да и звуковое сообщение от сестры, которое я думал прослушать немного позже. А все о того что в голове роились мысли и мне казалось что вот, вот найду на них убедительный ответ.

Не знаю когда щёлкнул этот переключатель у меня в голове, тот, что бывает наверно у каждого врача. Эдакий тумблер эмоций, вовлеченности, когда ты стоишь, разговариваешь с родными о том, что предстоит их близкому, говоришь все риски, или сообщаешь плохие новости. Ты вроде должен быть вовлечённым, испытывать сочувствие или похожие эмоции, поддерживать, говорить слова сочувствия. Но в этот момент ты думаешь о том, какой кофе тебе выбрать в автомате, ты не думаешь об их боли, но это не от того что ты плохой, а по той причине что ты сделал все от тебя зависящее. Ты ничего не должен этим людям, может это качество сделало меня хорошим врачом, правда сделало меня плохим братом. Но и именно из-за профессии я потерял часть чувствительности, или же это мое оправдание? По этому я не спешил слушать сообщения отвечать на звонки, быть вовлеченным в процессы социализации, ведь ты из нее вылетел, хотя может ты и не был там никогда, а лишь обманывал других и себя, и на время поверил в это! Именно этими словами я оправдывал то кем я стал.

Я могу рассказать вам о буднях. О том жизни, рутине, что я веду. Операции, диагнозы, общение с пациентами, но кому это нужно? Кому интересна жизнь другого человека, которая так мало отличается от вашей собственной. Все бояться это сказать, произнести в слух, но это так да же нам самим опостылеет рассказ о нашей собственной жизни, и не, потому что мы знаем ее содержание – нет! Просто сюжетных поворотов мало, действие буксует и в ней нет самого главного, что так мы любим в фильмах, книгах. В ней нет трех актной структуры. Так сказать большой промежуток времени, что бесценен для нас самих, но отвратительно смотрящийся на пленке кинофильма, или черных буквах, на белой бумаге завернутых в обложку с подзаголовком, что ты так долго придумывал. Эти истории, что мы именуем жизнью со временем меркнут в нашей памяти и остается лишь парочка поистине интересных. Вы можете и скажете что я не прав, что вы личность выдающиеся, неординарная, что каждая секунда, проведенная на этом белом свете, достойна упоминания на страницах литературного труда, который в последствии станет бесцелером. Ну что ж тогда я за вас необычайно рад, и сочувствую одновременно… Я же наслаждаюсь теми малыми крупицами, восторга и счастья, что есть в каждом дне, и пока этого хватает. Но я думаю, хотя нет скорее знаю, что настанет тот момент, когда… это станет недостаточно!

Я всегда знал, что это случиться рано или поздно. Не питал иллюзий по поводу того что эта часть, работы обойдет именно меня стороной. Но даже в самых страшных кошмарах и фантазиях я не мог представить себе того что первым станет именно она. Что первым пациентом, умершим на моих руках, станет моя собственная сестра. И что я буду причастен к этому событию.

– Иди домой, – произнес Игорь, обратившись ко мне. Я сидел в ординаторской на диване, в моих руках был статоскоп, который я максимально сжимал со всей силой. – Иди домой, мы сообщим, – снова произнес мне друг. – Нет, я сам, – начал я не поднимая головы. – Что произошло, может это моя вина, – продолжил я. – Мы сделали все что могли, – пытаясь ободрить меня произнес тот. – Я не о медицине, – подняв голову, продолжил я, – я виновен в том, что она оказалась в таком положении! – Мы не боги чтобы спасти всех, некоторых просто не возможно, – снова пытаясь хоть как-то вывести меня из ступора произнес Игорь. – Я знаю, – утирая лицо начал я, – но почему не можем спасти именно тех, что дороже нам всего, ведь ради этого мы и пошли этим путем, – едва сдерживая эмоции, промолвил я. – Эта не так причина, по который ты здесь, иди, предайся горю, мы все сделаем все, оформим, – произнес тот. – Нет, нет, – покачивая головой начал я, – я должен сам, я должен знать был ли хоть малейший шанс, что ее можно спасти! – Зачем что бы ты винил себя в ее кончине, – повысив голос, произнес Игорь. – Я итак буду, – посмотрев на него, ответил я, – дай мне шанс найти ответ мог ли я или нет, – уставившись на него, закончил я. – Это не по правилам, – покачивая головой, произнес тот. – Ты знаешь, я не подпушу никого к ней, даже если мне будет это стоить всего, – встав с дивана, произнес я. Тот отвернулся, посмотрел в окно, ведущее наружу в вестибюль, где сновали люди и, вернув свой взгляд снова ко мне ответил, – хорошо я распоряжусь. – Спасибо, – произнес я и кинул деформировавшийся у меня в руках статоскоп на стол и удалился из помещения. Выйдя из ординаторской, я достал телефон, пролистал ленту, нашел то сообщение и включил его.