Лейтенант катался из стороны в сторону и сквозь стиснутые зубы стонал от боли.
– Бинты возьми, зажми рану, – прохрипел он Жене.
Парень непослушными руками стал рыться в рюкзаке, нашёл бинты, разорвал пачку и приложил к ране. Мгновение спустя Женя поднял Антона под правое плечо и понес на улицу. Парень огляделся и увидел на обочине старую машину. Он разбил окно, подёргал за ручку и открыл дверь. Антон уже терял сознание. Из груди у него доносился свистящий звук. Женя положил лейтенанта на переднее сиденье, а сам запрыгнул на водительское.
– Сними … сними под рулём … кожух, – просипел Антон, пытаясь держать глаза открытыми.
Женя снял панель и вытащил провода.
– Вот… соедини их, чтобы искра была.
Женя чиркнул. Ничего. Затем ещё раз. Опять тишина.
– Сссука…, не получается! – заорал парень.
– Спокойно… пытайся ещё, – Синявского почти не было слышно.
Женя ещё два раза чиркнул проводами. Двигатель не заводился.
– Да чтоб тебя! – кричал он, дёргая провода.
Вдруг послышался рёв мотора. Женя на мгновение просиял и, хотел было поделиться радостью с Антоном, но лейтенант лежал на боку и почти не дышал. Парень вдавил педаль газа в пол.
Машина мчалась по грунтовой дорогое. Её мотало из стороны в сторону. Женя успевал смотреть и на дорогу и на Антона. Пятнадцать минут пролетели как три. Уже показался забор Комплекса. Парень стал сигналить. Солдаты на вышках направили автоматы на незнакомый автомобиль и приготовились стрелять.
– Свои! Помогите! Человек ранен! – прокричал Женя.
Автомобиль вылетел к армейскому посту и остановился у ворот. К нему подбежали солдаты с автоматами наперевес.
– Стой, кто идёт?
– Это мы, Антон ранен, ему срочно нужна помощь, – прокричал Женя.
Военные переглянулись и быстро открыли ворота.
– Проезжай. Белое здание – медпункт. Вези его туда, – проговорил постовой.
У небольшого белого здания с красным крестом на стене уже ждала доктор Лаптева и нервно перетаптывалась на месте. Она смотрела на летящую к ней машину. Рядом стояла каталка и двое военных в белых халатах. Женя остановился, выскочил из машины и открыл дверь. На сиденье распластался побледневший Антон.
– Синицына, готовь операционную, срочно! – крикнула доктор Лаптева.
Двое военных положили Синявского на каталку и увезли вслед за доктором Лаптевой. Женя попытался последовать за ними, но ему дорогу преградил солдат.
– У меня там друг умирает! – закричал Женя.
– Успокойся, парень. Ты ему не поможешь, только мешать будешь. Иди домой. Тебе сообщат, – сказал солдат.
Женя махнул рукой, недолго постоял у входа, взглянул на небо и быстро пошагал в сторону посёлка.
Свет в глазах стал красным, затем жёлтым и наконец, холодные лучи ноябрьского солнца прорвались через заспанные веки лейтенанта Синявского. Сильная боль сжимала голову, грудь горела.
Просторное светлое помещение. Напротив медицинская койка. Капельница слева. Справа два больших окна… за ними сетчатый забор. Антон с трудом полностью раскрыл глаза и, хотел было приподняться, но резкая боль в груди не дала ему этого сделать.
– Ай! – взвыл он и снова лёг.
Дверь в комнату приоткрылась, и в проёме показалась голова доктора Лаптевой. Увидев, что пациент очнулся, женщина улыбнулась и подбежала к нему.
– Как самочувствие, больной? – спросила она и принялась распутывать окровавленную повязку.
– Голова болит и грудь, – ответил Антон.
– Это нормально, после огнестрельного ранения и наркоза.
