Произнеся это, Славрад, поймав мой взгляд, тряхнул головой и слабо усмехнулся.
– В это теперь трудно поверить, но тогда… Тогда я действительно был влюблён, а Либена… Либена же наслаждалась игрой, а в довершение, убедившись, что мы со Ставгаром находимся под её властью, ещё и решила устроить между нами состязание во время одной из княжеских охот. Сказала, что подарит поцелуй тому, кто ради неё прикончит затравленного охотниками тура, который к тому времени, будучи раненным, уже выпустил кишки лошади Бажена, да и его самого едва на рога не поднял…
Произнеся это, Славрад ненадолго замолчал, опустив глаза – он точно заново переживал ту давнюю историю, и я тихо произнесла.
– Я не требую от тебя рассказов о вашем прошлом, Владетель. Тебе не обязательно вспоминать то, о чём не хочется говорить.
– Ой ли… – Услышав мои слова, Славрад мгновенно подобрался, до боли став похож на изготовившегося к прыжку хорька. – Любопытство – основное женское качество, и я более чем уверен, что ты, дочь Мартиара Ирташа, наделена им в не меньшей степени, чем другие представительницы твоего пола! И все же ты права – я действительно не люблю вспоминать о той травле хотя бы потому, что, услышав слова Либены, струсил самым натуральным образом, а Ставгар… – Владетель вновь запнулся, но уже через миг, одарив меня новым цепким взглядом, продолжил: – Ставгар вошёл в круг и одолел-таки зверюгу, но потом, когда Либена одарила его милостивой улыбкой, сказал лишь, что не требует от неё никакой награды, и покинул место охоты. С этого самого дня холодная красавица перестала для него существовать, а я, оставшись первым и единственным, так и не решился воспользоваться плодами незаслуженной победы. В итоге всего через пару месяцев Либена стала женой пожилого Квестара…
Я рассказал тебе всё это, Энейра, вовсе не для того, чтобы потешить твоё любопытство. Я просто хочу, чтобы ты поняла: если Ставгар совершил подобное сумасбродство, будучи уже разочарованным, то ради тебя он решится и на откровенное безумие. В твоей власти не допустить этого, Энейра. Пойми.
Теперь уже пришёл мой черёд опускать глаза.
– Я ничего не могу обещать тебе, Славрад…
Владетель же, поняв, что никакого утвердительного ответа ему от меня не добиться, с трудом встал из-за стола и сухо заметил:
– Я не прошу у тебя обещаний, дочь Мартиара Ирташа! Лишь сочувствия… Жрицы Малики должны быть милосердны, разве не так?
Сказав это, он ушёл, оставив меня наедине со своими мыслями, а всего через несколько часов меня вызвала к себе Матерь Вериника – наш разговор со Славрадом не прошёл мимо внимания жриц.
В этот раз Старшая не стала ходить вокруг да около, а сразу осведомилась, зачем Владетелю понадобилось со мною говорить. Понимая, что она если и не знает, то догадывается о сути нашей беседы со Славрадом, я рассказала Матери Веринике лишь о его обеспокоенности создавшимся положением, не вдаваясь в особые подробности той действительно нелёгкой беседы.
Старшая выслушала меня молча, но по её хмурому лицу было ясно, что произошедшее ей совсем не нравится. Когда же я закончила свой рассказ, она, задав ещё пару вопросов, покачала головой:
– Вот уж чего я действительно не ожидала, так это таких вот посещений. Славрад действительно с трудом стоит на ногах, но за то немногое время, что ему выпало у нас провести, не только смутил твой покой, но и успел вскружить головы двум младшим жрицам. И, боюсь, это только начало!
