– ответила я.
«Давай, может, только на западном?» – предложила Аня.
Не раздумывая, я поехала к ней. Мы встретились в местечке кафе на окраине города, которое располагалось недалеко от моего дома, так что добираться обратно было очень удобно. Зал оказался пустым, из динамиков разносилась какая-то рождественская мелодия, которая мне не понравилась.
Навязанное извне ощущение всеобщего торжества совсем не вписывалось в мою картину мира – по крайней мере, сейчас. Когда все вокруг предвкушают праздник, а у тебя на душе кошки скребут, ты можешь делать вид, что тебе тоже весело, но внутри ощущать себя скованно и нелепо… А можно оставаться собой, правда, не все это поймут. К счастью, мои друзья понимали.
Аня уже ждала меня за столиком в нише, на диване, укутавшись пледом.
– Привет! Чудесно выглядишь! – поприветствовала меня она.
– Привет, красотка. Ты – тоже, – ответила я. – Чего это ты укуталась так?
– Да замерзла, пока шла… Ну, как ты?
– Устала совсем, расклеилась. Расскажи, как дела?
Нам принесли меню. Мы заказали две порции салата и два бокала глинтвейна: хорошее начало вечера. «Цезарь» с нежнейшим чесночно-сливочным соусом оказался очень удачным. Подруга рассказывала мне про свои отношения.
– Он позвонил и потом пропал на дня два, – Аня говорила слегка взволнованным голосом, – а потом пишет, давай встретимся у меня дома!
– А ты, – спросила я, потягивая горячий напиток, – ты ему что?
– Ничего такого… Вечером написала, что забыла ответить, блин. Тут родственники приезжают на два дня, замоталась и всё такое.
– А потом?
– Он написал мне еще во вторник. Что, как ты думаешь? – Аня выразительно подняла брови и хитро улыбнулась.
– Ну, не тяни!
– Приходи ко мне домой! Типа, там приготовим десерт…
– Да уж… – проговорила я.
– Это просто предлог, сама знаешь, для чего. И он не зовет меня ни куда-то на прогулку, в кафе, в театр, а сразу напрямую домой… А домой? Как-то слишком рано. Я не пойду.
– Ну и правильно! – поддержала я. – А у меня полный трешняк.
– В смысле? Валера?
– Ну, да. Что-то я уже ничего не понимаю, и злюсь все время, стала как бешеная. Злюсь и плачу.
– Эй, подруга… Ну вы же такая хорошая пара. Я помню, как вы друг на друга смотрели там, на юбилее! У вас ещё всё наладится! Я уверена! – сказала Аня.
– Спасибо, солнце. Не знаю… Посмотрим…
Мы просидели часа полтора, а потом спустились по скользкой лестнице вниз, держась за перила и причитая, как старушки.
– Ой, у меня песок из задницы сыпется! Ох, спина!
– Слышь, ты! Бабка! Кхе-кхе…
Смеялись до слез, кряхтели и охали, хватались за позвоночник. Немного идиотизма здорово поднимает настроение: вот, за что я люблю своих подруг. За то, что можно дурачиться, веселиться, и в это время грустные мысли вылетают из головы.
Попрощавшись, каждая из нас направилась в свою сторону. Аню ждала жаркая переписка с новым поклонником, а меня – концлагерь. Всё, как всегда. «Это просто мой выбор», – подумала я.
