– Премного благодарен… но это слишком для меня.
– Я настаиваю.
– Мне будет не легко с этим свыкнуться.
– У вас на то все будни оставшейся недели.
– И выходные, что грядут за мигом суеты.
– Красиво сказано.
– Красивые глупости говорить не трудно.
Насладившись разбавленным чаем без сахара, Тамура, ошарашенный, шёл домой. Вспоминая обрывки состоявшегося разговора.
– Предпочитаю чай без сахара. Чем крепче – тем лучше, главное, конечно, не доходить до крайности. Иначе не почувствуешь сам вкус чая, только беспросветную горечь. Так и жизнь стоит пить. Какой бы пресной она поначалу не показалась, вкус её в полной мере познаётся лишь по прошествии времени.
Умный старик
– По молодости я достаточно хлебнул этого сахара. Пару раз по ошибке насыпАл себе соли. Но теперь ни-ни.
И забавный
– Помню, как-то взбрело мне в голову начать делать закладки ко всем книгам, что я брал в библиотеках и оставлять на них свои контакты. Но не просто писать буквы и цифры, а выводить на них полноценные иллюстрации. Так я встретил свою жену. А ещё однажды мой младший брат нашёл закладку пятилетней давности. Он очень долго не мог поверить, что это моих рук дело. Меня к тому моменту в родном Бангалоре уже года два как не было.
Чёрт возьми, ему лет сколько, а послушать, так душой он моложе меня
– Рано взрослеют…
А всё эти чёртовы стены
Принеся книгу домой, Тамура, весь сияющий, раскрыл свой читальный столик, водрузил на него книгу и долго не мог унять волнения. Дыхательные упражнения помогли. Наконец он раскрыл первую страницу, залпом проглотил первую главу, как вдруг вспомнил…
Он собирался поесть.
***
Проведя несколько часов наедине с книгой и наваристыми блюдами от Кобаяши-сан, Йори Тамура испытал сначала невероятное восхищение мастерством перевода и слога своего нового друга, с головой ныряя в океан образов и острых ощущений. Он словно живьём побывал в голове юной дворянки 18-го века, ощутил всю остроту одиночества, колющего у тебя под ложечкой и в самое сердце. На него вновь нахлынул кровавый туман, но то было долгое, мучительное и приятное чувство болезни. И когда одинокая Рене наконец-то затянула петлю ремня вокруг своей тонкой бледной шеи, впадая в смертельный экстаз… последние строчки щелчком разбудили Тамуру.
Мир вокруг стал холодным и жёлтым. Будто в красной комнате кто-то включил свет.
Ему захотелось пробежаться ещё раз по всей книге глазами, прежде чем захлопнуть её. Но пальцы ощущали какую-то недосказанность.
Перевернув страницу в сторону оглавления, Тамура наткнулся на цикл переведённых коротеньких интервью.
– Таких я раньше не видел.
Смотри приписку. Это эксклюзивные ответы на вопросы для посетителей частного фестиваля «Burning Flag»
– Тогда откуда у старика из Бангора эта информация.
Головой подумай. Или сам на фестивале был или кто-то из его родственников.
– Так вот, почему он с таким пиететом отзывался об этом «молодом человеке».
Возможно, он его лично знает.
– Быть может, ему известно гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.
Да и на второй.
– Быть может, он даже бывал у Снаудера дома!
Вот только теорий заговоров здесь не надо, а? Не в моей голове!
– Только представь, побывать у него дома, увидеть места, где рождаются эти шедевры.
Ты начинаешь меня пугать
– Побывать в его голове…
Акстись!
– Посмотреть на мир его глазами…
Вырвать их из рук
– Как древние топазы…
Успокойся!
– Я спокоен.
Мне страшно за тебя
