С мужчиной!
Полина не собиралась хлопать так откровенно дверью, но вышло неудачно громко. Теперь точно врачиха решит, что она психованная, неудовлетворенная, агрессивная ханжа!
Ну и пусть!
С мужчиной… Она что, решила, что Полина восполняла отсутствие мужчины чем-то другим? От понимания этого девушка брезгливо передернула плечами.
«С мужчиной!» — повторяла себе под нос Макеева, — да где его взять-то? Настоящего мужчину!» — бурчала и неслась по коридору.
И вообще, зачем она об этом думала?
«Для здоровья!» — подзуживал внутренний голос тоном врачихи.
К черту!
Как будто это так легко? Переспать с первым встречным? Первый встречный у нее уже был, и слава Богу она его не помнит, кроме потных и холодных рук, стягивающих с нее трусы. Нет, так безрассудно она больше никогда не поступит. Тогда были причины. Сейчас — необходимость. Но не такая, чтобы отдаваться первому встречному.
Да и как это вообще сделать? Какой возможен эффект от механических действий, удовольствия от которых она смогла бы вряд ли получить? Может, она вообще больше не способна на близость? Это же не в туалет сходить. Это… ощущения! А способна ли она их получить и подарить соответственно?
Полина сомневалась. Казалось, что в ней надорвалось всё: сексуальность, чувственность, женственность… Она ничего подобного больше не чувствовала в себе. Такой она ощущала себя только с ним. Он смог показать, как любить и быть любимой, сгорать в руках и быть открытой настолько, чтобы не стесняться наготы, чтобы принимать свое неидеальное, как считала сама Полина, тело. А он его боготворил. Никогда не молчал. Осыпал восхищениями, ласками. Он умел показать и доказать, насколько она совершенна.
И Полина верила… пока не оказалось, что совершеннее всё-таки есть…
Ну спасибо, уважаемая Оксана Федоровна, помогла так помогла! Сумела всё-таки выудить с верхней полки чемодан с прошлым. Полина и так его с трудом туда запихала.
«Займитесь сексом!»
И как она себе это представляет? Вот так запросто подойти к мужчине чуть симпатичнее обезьяны и попросить с ней переспать?
Нужно хотя бы что-то чувствовать к человеку. Или нет? Хоть какую-то симпатию.
Да и представить себе Полина не могла, как какой-то чужой, незнакомый мужик будет пыхтеть на ней и касаться.
Полину замутило. Этот отвратительно. Быть настолько жалкой. Словно она юродивая и выпрашивает близость с собой.
Кошмар.
Осталось только заплатить за секс, и ниже падать просто некуда.
Полина пронеслась мимо кулера с водой. Резко затормозила. Сдала назад. Рванула на себя пластиковый стаканчик и налила полный воды.
Горло пересохло.
Не идти же в туалет, и как школьница затягиваться сигаретой в форточку?
Нужно успокоиться.
Ну сказала и сказала. Забудь и спи беспокойно дальше.
Полина выбросила стаканчик в мусорное ведро. Глубоко выдохнула. Почувствовала, как напряжение сникает.
«Вот возьму и подойду сейчас к первому, кого встречу на пути!»
«Макеева, это клиника! Кого ты здесь собралась снимать? Болезного или престарелого?».
«Так я и сама далека от нормальности! Вон, врачиха уже диагноз в уме выставила! Чего терять-то?!» — убедила себя и нырнула за угол.
У регистратуры толпился народ.
Разновозрастные дети наворачивали друг за другом круги и верещали. Просторный холл поликлиники объединял детскую регистратуру и взрослую, а дальше отделения разбегались на две противоположные стороны.
Полина оглядела пространство. Ни одного мужика: ни болезного, ни престарелого. И это, должно быть, знак!
