Чистый дом - страница 39

– Где-то так, учитывая небольшие погрешности. Думаю, до трех раз мы увеличить мощность сумеем.

– Будет ли этого достаточно, чтобы корабль развил необходимую скорость в космосе?

– Вполне. Но недостаточно, чтобы поднять корабль с Земли.

– Для старта космического судна с Земли мы можем использовать обычные ступени от старых ракет. У них нет проблем с синхронизацией.

– Это может сработать, – задумался профессор Зельцин. – Но вы упускаете момент, что один двигатель может разорвать корабль пополам.

– Не обязательно. Смотрите на схему, – Юрий Георгиевич начал объяснять изображение на мониторе. – В сконструированном макете корабля центр тяжести распределен по всему борту – от одного края до другого. Таким образом, двигатель, размещенный в центре воздушного судна, создает разную нагрузку на него, что приводит к его расколу из-за больших размеров. Но что если нам прочертить две линии: одну вдоль корабля, а другую – поперек, и в точке их соединения сделать центр тяжести. Мы усилим судно в этом месте, а именно круг с радиусом пятьдесят метров от точки. То есть нужно утяжелить корабль в данном месте, что достаточно просто. При этом мы облегчим края. Как следствие, центр тяжести у нас сместится. Под указанной точкой мы поместим двигатель максимально возможного размера. А сверху корабля над новым центром тяжести мы установим конусообразную конструкцию. Это позволит при работе двигателя сбалансировать нагрузку, что может привести к нормальной работе двигателя и исключит возможность разрыва судна на две части.

После того, как Юрий закончил свою речь, в кабинете наступило молчание. Все присутствующие смотрели на экран, на котором Юрий схематично изобразил свою идею, и что-то высчитывали в голове. Первым нарушил молчание доктор Пристон.

– Это может сработать. Надо попробовать.

– Идея неплохая, – согласился профессор Зельцин. – Не зря я настаивал на вашем участии в проекте. Надо ввести параметры в программу и посмотреть, что получится. Есть некоторые моменты, которые могут помешать реализовать данную идею. Но это хорошая ветка для новых размышлений. Думаю, на сегодня мы закончим, а завтра начнем реализовывать задумку.

Ученые медленно начали покидать помещение, желая друг другу хорошего вечера. Вскоре остались только Максим Михайлович и Юрий Георгиевич.

– Вы что-то хотели?

– Да. Есть одно обстоятельство, которое я хотел бы обсудить с вами наедине.

– Что-то случилось?

– Я хотел у вас спросить: что вы знаете об этих американцах?

– Вы про доктора Аллона и доктора Пристона? – рассмеялся Зельцин. – Вы им не доверяете?

– Не то чтобы не доверяю, – начал Юрий Георгиевич, – просто американцы в проекте такого масштаба с учетом политической обстановки – это очень странно.

– Не переживайте, мой друг, они не шпионы, а ученые, и весьма неплохие. Для меня это главное. А что они из себя представляют – это уже не наша с вами проблема, а Андрея Ивановича. И я сомневаюсь, что он бы допустил кого-то до проекта «Чистый дом» не будучи в нем уверенным на все сто процентов и даже больше. А политику оставьте другим. Это все стереотипы: если американец, то человек толстый и глупый или враг; если русский, то пьяный; если немец, то с пивом и сосиской; а если француз, то трус. Мир соткан из предрассудков, которые не отражают истинного положения вещей. Я был в Америке. Поверьте мне на слово, там живут такие же люди, как и мы, которые никому не желают зла. Да, придурков там полно, но, как и в любой другой стране. Единственная разница: у них во власти люди, которые жаждут мирового господства. Вот они и создают такую репутацию Америке. А что касается Аллона и Пристона, так если с ними познакомиться поближе, то можно понять, что они довольно хорошие парни. Пообщайтесь с ними, вам это не помешает.