Вдруг – длинный, пронзительный звонок прозвучал в школе. Хотя до окончания урока оставалось ещё семь минут. А за ним – резкий, пронзительный звук пожарной сигнализации.
Что-то не так.
Сквозь щель двери в класс начал проникать едкий запах дыма. Дети замерли, затем начали нервно переглядываться и волноваться.
Я быстро взяла себя в руки.
– Детишки, – спокойно, но твёрдо сказала я, – сейчас построимся парами. Возьмите свои вещи: ключи, телефоны, документы. Прикройте нос и рот рукавами. Спокойно, но быстро выходим из кабинета.
Дети послушно начали собирать свои вещи. Я открыла дверь, и ребята быстро, но организованно начали выходить из школы.
В коридоре меня схватила за руку Лариса Александровна – её глаза были напряжены. Это была моя первая практика, и я ещё никогда не сталкивалась с таким.
– Дети готовы? – спросила она. – Кабинет химии взорвался. Срочная эвакуация.
– Они выходят, – ответила я, следя за классом. – Никто не пострадал?
В этот момент к нам подбежала учительница химии – Энджел Витальевна. Глаза её были полны слёз, в них читался ужас и страх.
– Там… в классе… – она задыхалась, пытаясь сдержать слёзы.
– Что там, Энджел? – встревоженно спросила Лариса Александровна, схватившись за сердце.
– Юля Лисова осталась там… из 11-а класса. Она как обычно сидела на последней парте, – голос учительницы дрожал, – лампа упала рядом с ней, она без сознания… на парте.
У меня перехватило дыхание. Я схватила руку Ларисы Александровны, и, перебарывая панику, попросила:
– Пожалуйста, выведите детей из здания. Уходите сами. Я побегу к кабинету химии.
Она кивнула, понимая без слов – в моих глазах был адреналин и страх, которые поднимались к горлу.
Чем ближе я подходила к кабинету, тем густее становился дым. Глаза жгло, дышать становилось всё труднее. Сквозь серую дымку слышались голоса – это были Аня, Николас и Глеб. Они стояли у двери и отчаянно пытались дозваться Юли.
– Вы что здесь делаете? – громко спросила я.
Ребята были ошарашены, у Ани по щекам катились слёзы.
– Юля… она там… – кивнул на кабинет Глеб, голос срывался от тревоги.
– Сейчас идите к своему классу, на улицу, – твердо сказала я, – не хватало нам ещё жертв. Я помогу ей. Пожалуйста, уйдите.
Двое послушались и побежали прочь. Николас стоял неподвижно, и хотя в его глазах прятался испуг, он не торопился уходить. Я видела это – его беспокойство было искренним, но он всё ещё был рядом.
– Каков наш план? – спросил он, оглядывая густой дым в классе. Лампа, что стала причиной возгорания, лежала разбитой на полу, а огонь уже пожирал половину комнаты.
– Оставайся здесь, – ответила я коротко.
Я вошла в класс, прикрывая рот рукой. Едкий дым жег глаза и горло, почти как тогда, когда я впервые подошла сюда.
В углу я нащупала огнетушитель, но удержать его и одновременно пробираться через дым было непросто. Огонь полз по стенам, стремительно распространялся, и я боялась, что не успею.
Пена из огнетушителя прорезала путь, но облегчения почти не было – впереди надо было найти и поднять Юлю.
Когда я приблизилась к задней части класса, услышала кашель – это был её голос. Я была близко.
– Юля, – шепнула я, стараясь заглушить охрипший голос, – закрой рот и нос чем-нибудь, сейчас я помогу.
В голове не было ни страха, ни сомнений – словно невидимая сила повела меня вперёд. Я сама не понимала, откуда у меня взялся этот героизм. Никогда не думала, что смогу так, в реальности, рисковать ради кого-то. Но сейчас всё изменилось – моя жизнь словно повернулась к новому смыслу.
