– Ник, пойдёшь на тусовку к Мишель? – голос Андрея вырвал меня из мыслей. Он появился рядом, словно из ниоткуда. Андрей – парень, который всегда жил по своим правилам, никогда не строил из себя примерного сына или прилежного ученика. Судьба одарила его всем, чем только можно: идеальной улыбкой с ровными зубами, зелёно-карими глазами, изящными губами, густыми ресницами и телом, на которое могли смотреть часами.
– Наверное, – коротко ответил я, устало закрывая шкафчик.
После очередной тренировки я был вымотан, как никогда. Всё больше времени я проводил в бассейне, готовясь к соревнованиям между тремя школами. Я должен был показать результат, доказать прежде всего себе, чего я стою. Даже когда все уже расходились, я оставался, нырял в холодную воду, делал очередной заплыв, выбиваясь из сил. Старался не думать ни о Белле, ни о проблемах, что тянули меня вниз.
– Купл, давай вылезай, хватит уже провоцировать судьбу, – рядом присел Брюс, бросив мне полотенце. В его взгляде читалась просьба: «Поговори со мной». Но я не мог. Или не хотел.
– Отвали, – прохрипел я, вынырнув из воды и схватив полотенце. Брюс смотрел прямо в душу, не отводя глаз. – Чего пристал?
– Ник, что с тобой? – Брюс не отставал, его голос был полон тревоги и настойчивости. – Это из-за Юльки?
Я сжал голову в руках. Она начинала раскалываться от боли, отдаваясь в виски, словно кто-то сверлил меня изнутри.
– Ты что от меня хочешь? – вырвалось наконец, голос резкий, чуть срывистый.
– Слушай, Ник, мы с тобой знакомы шесть лет, – он махал руками, пытаясь достучаться до меня. – Ты думаешь, я не вижу, что происходит? Ты пропадаешь на тренировках, стал таким отстранённым, будто тебя нет рядом. Просто скажи, что у тебя на душе.
Я смотрел на него через край усталости и боли, словно он говорил на другом языке. Но в глубине души помнил – именно Брюс был тем, кто вытащил меня из пропасти, когда умерла мама. Тем, кто услышал мой беззвучный крик и не отвернулся.
– Тебе не понять, – горько усмехнулся я, отвернувшись, чтобы скрыть пронзающую меня тоску. – У тебя всё легко. Ты не знаешь, что значит быть мной. Тебе не надо доказывать кому-то, что ты лучший. Тебе не нужно спрашивать разрешения на жизнь.
Я почувствовал, как в груди сжимается ком, и слова сорвались с губ в тонкой горечи:
– Я всю жизнь пытаюсь угодить отцу. После смерти мамы он словно сошёл с ума. Всё уже продумано: где учиться, кем работать, на ком жениться… Он решил всё за меня.
– А чего ты хочешь ты, Ник? – голос Брюса стал мягче, почти по-дружески. – Ты знаешь, я могу помочь. Ты не один.
Он положил руку на моё плечо, и будто тяжелый груз начал постепенно спадать. Я повернулся, и в его глазах увидел не осуждение, а поддержку. Опустил голову и выдохнул, позволяя себе быть слабым хоть на миг.
– Брюс, – шепотом сказал я, – я хочу доказать отцу, что я не бестолковый. Что я могу стать настоящим пловцом, достойным лучшей лиги нашего округа. Я хочу, чтобы он гордился мной. – Я сделал паузу, и голос снова сорвался, но на этот раз от желания, от надежды, которую редко позволял себе испытывать: – И хочу жену, но не Аню и не Ксюшу… Мне нужна другая. Та, которая… – я не мог продолжить, глядя в эти синие глаза, полные вопросов и тревоги.
Он сощурил взгляд, словно пытаясь понять, что я не решаюсь сказать вслух. Я видел в нем ту же тревогу, что и в глазах Беллы в тот день – ту хрупкую искру, которую нельзя разбить.
