И свѣта столбъ прорѣзалъ тьму,
И разбѣжались потому
Харонъ и Кронъ и Радамантъ:
Пришёлъ твердѣйшій Адамантъ,
Христосъ-Спаситель. «Прочь скорѣй!
Насъ, заблудившихся sвѣрей,
Пришёлъ Спаситель отыскать.
Онъ твёрдъ: не поворотитъ вспять
Онъ, не добившись своего.
Съ Собой хотя бы одного
Онъ въ руцѣ цѣпкія возьмётъ,
Въ нёмъ растопивъ забвенья лёдъ.
И содрогнётся этотъ адъ!
Христосъ на небѣ будетъ радъ,
Но здѣсь безумнѣйшій Аидъ
Лишь горькій испытаетъ стыдъ
За то, что съ нами сдѣлалъ онъ.
Отверженъ, изгнанъ, обречёнъ
Предъ Богомъ иллюзорный богъ.
Познавъ печаль своихъ дорогъ,
Онъ сокрушится. Можетъ быть,
Поймётъ, безсильный побѣдить,
Онъ, что не вѣчно въ мірѣ sло.
И, сокрушённый тѣмъ sѣло,
Онъ обратится ко Христу,
Въ душѣ заполнивъ пустоту
Забвенья – мудростью. И намъ
Не ложнымъ кланяться богамъ,
Но Богу, Сущему отъ вѣкъ,
Желая, Богочеловѣкъ
Въ аду насъ ищетъ. Можетъ быть
Меня Онъ сможетъ свободить
Отъ демоническихъ оковъ,
Отъ воль безжалостныхъ враговъ,
Со мною слитыхъ. Самому
Не отдѣлить отъ тьмы мнѣ тьму». —
Сказалъ погибшій. Перенёсъ
Меня онъ на крутой утёсъ.
И тутъ свершилось чудо. Тамъ,
Подъ нами, мучился Танталъ,
Главу свою онъ наклонилъ
И сладкой вдругъ воды испилъ,
И напитался отъ плодовъ —
Изъ демоническихъ оковъ
Его небесная Рука
Взяла мгновенно въ облака.
И рухнулъ тутъ же нашъ утёсъ:
Небесный Свѣтъ къ Себѣ вознёсъ
Сизифа бѣднаго, и самъ
Не вѣрилъ я своимъ глазамъ.
Я звонъ услышалъ – зеркала
Разбились. «Какъ же я ждала
Тебя! И только лишь Тебя!
Я буду вѣчно жить, любя! —
Вскричала гетера. – Блудомъ
Жила я, Твой небесный домъ
Мнѣ не увидѣть. Ты прости
И исцѣли, и отпусти!
Помилуй Ты меня, мой Богъ!»
Едва коснувшись Божьихъ ногъ
Власами грязными, она,
Чужая, падшая жена,
Слезами омывала ихъ.
«Ты смыла грузъ дѣяній sлыхъ!» —
Ей ласково сказалъ Христосъ.
И въ Небеса къ Себѣ вознёсъ.
«Проклятье! Адъ лишился силъ! —
Мой демонъ громко возопилъ. —
Бѣжимъ къ рѣкѣ, быть можетъ, тамъ
Насъ не настигнетъ Свѣтъ Христа».
Мы встали тамъ невдалекѣ.
Шёлъ старецъ медленно къ рѣкѣ
Съ жезломъ sмѣинымъ. По водамъ
Ударилъ онъ – и тутъ и тамъ
Поднялся вѣтеръ, воды онъ
Разъединилъ. Не смогъ Харонъ
Тогда стоять въ своёмъ челнѣ:
Поддавшись бѣшеной волнѣ,
Онъ опрокинулся. Давидъ,
Пѣвецъ, прекраснѣйшій на видъ,
Съ псалтирью доброю межъ водъ
Шёлъ весело и звалъ народъ,
Играя струнами: «Домой
Изъ ада сквернаго долой
Идите вы, открытъ вамъ свѣтъ,
Примите вы Святой Завѣтъ!»
