НИНА. А вот мне кажется, что папа дал Мише табакерку специально – и специально же разбудил. Он же знал, что пружинку-то Миша потрогает! Он же знал своего мальчика! Это его все-таки сын. И он сделал так – он включил ее, чтобы Миша заснул, а потом специально взорвал бомбу, чтобы Миша проснулся. И обязательно тронув пружинку!
М. О. Запомните то, что сейчас сказала Нина. Это очень важно! Нашли такое место у себя в голове, куда это можно положить? Запомните, мы к этому вернемся.
АЛЕША. А как он мог взорвать бомбу? Миши бы уже не было!
М. О. Ниночка имела в виду – фигурально «бомбу», не в прямом смысле. Ниночка считает, что папа поставил табакерку на стол с определенным умыслом… Он, конечно, не мог знать, что произойдет с Мишей во сне, но, видимо, все же хотел, чтобы Миша … «о- задачился»?
НИНА. Ой, у меня еще есть одна догадка! Может, папенька – это не папенька на некоторое время… может, какой-то волшебник прилетел и сказал: «Дяденька папенька! Я проверяю у всех детей фантазию. Мне надо, чтобы вы куда-нибудь на денек ушли. Он в папеньку превратился и специально волшебную же табакерку поставил на стол…
М. О. А как вы думаете, как зовут этого волшебника? Он кто?
АЛЕША. Мерлин.
СЕРЕЖА. Волшебник сновидений.
М. О. А кто он? Вот именно для этой сказки? Как его зовут? Есть ли у него имя? А?
ДИМА. Имени нет. Но в этой сказке это папенька именно и никакой не волшебник.
М. О. Мне очень интересна мысль Ниночки. Я хочу добиться, кто он.
НИНА. Мы не знаем, кто он.
М. О. А я думаю, мы очень хорошо знаем, кто он. Потому что это имя написано – вот здесь, на обложке. Вот здесь имя этого волшебника, который захотел проверить у всех детей фантазию и придумал такого папеньку. Его зовут Владимир Одоевский. Это именно тот писатель, который написал эту сказку. Как вы думаете, где находится этот волшебник? Если посмотреть на наши квадратики…
НИНА. Мне кажется, что он находится везде. Раз мы говорим, что это он – волшебник, значит, он и на столе, в табакерке, и в сказке, в которой он играет папеньку, и сочинитель – у него много ролей. Папенька. И Автор. И в табакерке он тоже участвует.
ОЛЕГ. Я, по-моему, уже говорил, что лучше говорить не о стране сказок, а о стране литературы…
М. О. Так вот же мы – открыли книгу и попали в страну литературы…
ОЛЕГ. Да, но в этой стране есть свои страны и районы. Здесь мы сначала попадаем в страну рассказа, а потом – попадаем в самый центр, в страну сказки. Из большой литературной планеты.
ДИМА. Если кратко объяснить то, что она сказала… как-то неестественно получается. Она говорит – писатель в книжке. Как это может быть? Как он мог туда попасть, он складывается, что ли?
НИНА. Дима, ты сейчас как шутку говоришь! Как он может туда попасть! Он туда не складывается! Он проникает в свою фантазию. Он сочиняет и таким образом проникает в сказку, становится этим папенькой… и в то же время как бы остается сверху и смотрит, как там все происходит.
ДИМА. Он находится на стуле за столом. И пишет.
М. О. Дима, видимо, плохо слышал конец нашего прошлого занятия. Там было так хорошо показано нами… Нина, помнишь, ты говорила – одушевление …душа сказки в нас переселяется. Душа автора переселяется в его творение, и в нем все проникнуто его фантазией. Вот ты когда писал про ворону Клару… когда ты ее описывал, разве ты не был там, рядом с ней?
НИНА. Я думаю, что каждый, кто пишет свое произведение, он представляет… Вот Машина сказка… я сразу начала представлять, как Баба Яга… я даже вот Оле – я не могла запомнить этот рассказ – я взяла и нарисовала картинку. И Оля его чуть не наизусть рассказала.
![Bo][ing Day истребить «колхозника»](/uploads/covers/fe/bo-ing-day-istrebit-kolhoznika.jpg)
