Что поможет от депрессии. Как жить, когда сил больше нет - страница 3

«Не помню, когда у меня началась депрессия. Тревоги и страхи не покидали меня все детство и подростковый возраст. Возможно, еще тогда у меня были депрессивные эпизоды. То, что я помню хорошо и могу анализировать, – это свое состояние в 25 лет, когда меня бросил парень, я ушла с работы, не знала, куда устроиться, выпивала в одиночестве, не хотела встречаться с подругами, так как понимала, что надоела им своим нытьем и ужасным внешним видом. Я не знала, где и как хочу жить, не хотела улыбаться, постоянно плакала, писала депрессивные тексты, слушала музыку, от которой плакала, ничто меня не радовало. Спустя несколько лет измена другого любимого человека – рецидив депрессии. Рождение ребенка. Развод. Краткие абьюзивные отношения и разрыв. Затем ковид. Ковид меня добил, причем не сразу, а через полгода. В течение этого полугодия я еще дважды сменила работу. Да, я ходила на работу. Прошла курс по арт-терапии. Рисовала и готовила свою выставку. Делала иллюстрации на заказ. Занималась йогой. Строила новые отношения со вторым будущим мужем. А еще раз в неделю виртуально встречалась со своим психологом. Все это очень меня поддерживало, и все же перемены в жизни плюс последствия ковида привели меня к осознанию, что мне нужна помощь специалиста.

Что я чувствовала тогда, что происходило со мной? Физическую усталость и замотанность. Постоянное желание спать. Я потеряла вес, при том что ела так же, как обычно. Я почти перестала чувствовать сексуальное желание. Каждый раз, когда ситуация развивалась не совсем так, как бы я хотела, я злилась и плакала. Я постоянно плакала в метро, так как чувствовала себя там плохо и меня раздражали ухоженные цветущие женщины и галдящая молодежь. Присутствие других людей не останавливало меня, когда мне хотелось вдрызг разрыдаться. После сессий с психологом я продолжала рыдать. Я не могла говорить на работе о том, что меня что-то не устраивает. Я много материлась, и наличие ребенка рядом меня не останавливало. Я срывала злость на ребенке и не справлялась с ее настроением, с ее эмоциями. Мне было сложно улыбнуться. Я постоянно проверяла свои счета, боялась, что с карт уведут средства, экономила на еде, устраивала истерики в супермаркетах, когда на кассе обнаруживалось, что цена не соответствует ценнику на несколько десятков рублей.

Я вообще много ругалась. Не заботилась об одежде и одевалась как можно незаметнее. Мне не хотелось идти к парикмахеру, не говоря уже про маникюр. Мне хотелось заболеть какой-нибудь серьезной болезнью, чтобы все меня жалели, потому что сейчас, мне казалось, меня никто не жалеет. В метро я боялась заглянуть вниз, потому что не доверяла себе и представляла, как я срываюсь под поезд. Когда мой психолог сказала мне, что в наших сессиях не будет смысла, пока я не дойду до психиатра, я долго переживала по этому поводу. Со слезами на глазах я звонила в центр психиатрической помощи. У меня дрожали руки».