Эх, помню свой первый день в школе. Бабушка нарядила меня тогда, как куклу — в чёрный сарафан, белую рубашку с огромным кружевным воротником — волосы заплела в два хвостика и нацепила на них по банту с голову размером. Она тогда ещё туфельки принесла, лакированные, с царапинами по бокам и на пару размеров больше нужного, но мы потуже застегнули ремешки и представили, что так и надо. Бабушка тогда ещё очень настаивала на белых гольфах, чтобы скрыть мои разбитые колени, но я бегала от неё, как от пожара.
Даже Гена в то утро проснулся. Кажется, это был последний раз, когда я видела его относительно трезвым. Помню, как он долго на меня смотрел, а после — на наряженную и надушенную бабушку. Тогда его взгляд переменился, стал злым. Он закричал, что бабушка убила деда, а бабушка заплакала. Потом она ушла, оставив меня один на один с Геной. Он сказал, что я точно «ихней, бабьей» породы. Что бабушка, которая деда со свету сжила, что мать моя, которая нагуляла уродца, а после сбежала.
Тогда я не поняла, что она там «нагуляла». А вот сейчас вдруг поняла… Но Гена просто строил розовые замки, ведь очевидно, что «уродец» — от него. Я очень похожа на отца, хотя совсем не хочется этого признавать.
Помню, как осталась потом одна. Бабушка ушла на кухню, Гена — курить на крыльцо, а я так и стояла в нашей единственной комнате: наряженная и напуганная. А потом вернулась бабушка, мы молча прошли мимо Гены и пошли на остановку. Бабушка сказала, что даже если и она изжила деда — она ничуть не жалеет, и он заслужил. За нами ещё Пёс увязался: он потом долго бежал за маршруткой, совсем не боясь других машин.
— Парни, тут занято!
Я вздрогнула и открыла глаза. Магия огромным потоком хлынула в землю, из-за чего закружилась голова. В глазах помутнело.
— Чай не в туалете, чтоб «занято» орать, — пробормотала и всмотрелась в нежданных гостей. Четыре парня стояли у кромки леса и с интересом меня разглядывали.
— Девочка, иди-ка ты отсюда, нам тут дело важное сделать надо, — сказал ближайший ко ме парень. У него была слегка загорелая кожа и волосы точно такого же цвета, да ещё и зализанные назад, отчего поначалу он показался мне лысым. Янтарные глаза смотрели из-под расслабленных светлых бровей с каким-то неприятным равнодушием: парень видел во мне не больше, чем букашку. Мы молча переглядывались, пока его ухо не дёрнулось, привлекая моё внимание.
— Ты эльф? — спросила с сомнением.
— Чистокровный, — выражение его лица не изменилось, но руки медленно скрестились под грудью.
— А чего тогда уши короткие?
Эльф дернулся, на мгновение поморщился. Это было так мимолётно, я даже засомневалась — не показалось ли?
— Ты с какого курса? — спросил другой парень, из тех, что так и стояли под тенью деревьев. Он, кажется, кудрявый, силуэт головы выглядит забавно.
— А вам-то какое дело? — фыркнула. Сидеть на земле становилось всё более некомфортным, особенно учитывая то, что эльф возвышался надо мной всем своим могучим ростом и сверлил уничижительным взглядом.
— Действительно никакого, — парень вышел из тени, за ним и остальные. — Мы и так найдём тебя, так что готовься к весёлой учёбе.
Я нахмурилась. Чего это они решили меня искать?
— Тебе везёт, что сейчас нам нужно провести ритуал, потому мы не можем тратить на тебя ни крупицы сил, — заговорил эльф. — И так после тебя придётся чистить фон. И что за мерзкая у тебя магия? Такая… — он замолчал, в поисках подходящего слова, — низкосортная.
