При слове «перчатка» Черныш зарычал и нервно забарабанил по полу хвостом. Я поискала данный предмет под кроватями, отодвинула диван и кресла, и, не найдя его, вернулась на кухню, заварила чай и с удовольствием выпила целый бокал.
И тут мне захотелось спать, да так сильно, что я не смогла подняться с табурета, чтобы лечь в постель. Уснула, положив голову на стол.
Сколько проспала, не знаю, но пробудилась от громкого стука в дверь.
– Почему не открываешь? – ворвалась в коридор взволнованная Ульяна. – Я уже полчаса не могу до тебя достучаться. Одевайся, нас ждут.
Я рванулась к подготовленным сумкам и, закрыв дверь, сбежала за подругой вниз. Во дворе, прислонившись к крылу машины и нагло улыбаясь, нас ждал парень, показавшийся мне знакомым.
– Садитесь, барышни, – когда мы подошли, открыл дверь он, – а то я вас заждался. Спали, что ли?
Это уже мне.
– Угадали, – поморщилась я и тут поняла, что не просто спала как убитая, я где-то во сне находилась. Где?
– Ромка согласился подвести нас до дачи, – сообщила Ульяна, расправляя на коленях длинную юбку. Она никогда не носила джинсов, считая их мужской одеждой.
Я мельком взглянула на лицо водителя и оторопела. Это он сегодня ехал со мной в маршрутке и не сводил с меня томного взгляда. И сел в неё на той остановке, на которой возле киоска с шаурмой находился красавец. Несомненно, их что-то связывало, и я это чувствовала.
Машина тронулась, я откинулась на спинку сидения и расслабилась. Уля и Роман о чём-то разговаривали, но я их не слушала, а думала о своём. Сначала о пропавшей перчатке, потом об оставленном в одиночестве Черныше, затем о даче, на которую родители так и не попали.
Неожиданно вновь потянуло в сон, я закрыла глаза и увидела его, того самого брюнета, облик которого преследовал повсюду. Он стоял возле рва с водой, а за его плечами возвышался замок с остроконечными башнями, похожими на карандаши.
Минуту мы смотрели друг на друга, затем незнакомец сделал шаг по направлению ко мне, но, преграждая ему путь, сверху посыпались множественные прозрачные чёрные кубы, которые, падая на землю, превращались в грязное месиво, похожее на собранный в кучу весною снег.
– Просыпайся, – ткнула меня в плечо Ульяна, – тут куда сворачивать?
Она однажды была на нашей даче, но не ориентировалась на улицах СНТ.
Я объяснила дорогу и вспомнила о красавце из сна. Он так и не дошёл до меня, скрылся за грязным сугробом чего-то неприятного и осклизлого. Но он хотел дойти, значит, некто или нечто мешает брюнету исполнить свою мечу и, смею надеяться, это мечта – я.
Повеселев, я огляделась по сторонам и увидела перед собой наш небольшой одноэтажный деревянный домик за сеткой рабицей. Расплатившись с водителем, который тут же уехал, мы открыли калитку и оказались во дворе.
– Засуха, цветы подвяли, – констатировала факт подруга и побежала к колодцу набрать воды, чтобы напоить пионы и ирисы.
– Надо всё поливать, – зевая, нехотя отозвалась я, – но сначала распакуемся и приготовим обед.
В доме всё напоминало о родителях: в отключенном холодильнике на тарелке лежал заплесневелый хлеб в целлофановом мешке, на столе – миска в остатками овсяного печенья и карамелек «Раковые шейки».
Расправленные кровати родителей так и не дождались своих хозяев. Я содрала с них постельное бельё, свернула и засунула в шестидесятилитровый пакет для мусора. Туда последовали и подушки.
