Выдержка подвела. Нервы сдали. Из глаз брызнули предательские слезы.
Не помня себя от обиды и унижения, Ирина стремительно развернулась и с невероятной скоростью побежала прочь. В сторону спасительного выхода.
— Какая же ты редкостная сволочь, Славик! — раздался позади разгневанный голос Ленки. — Убила бы гада! Ириша, погоди! Я с тобой…
Судя по звуку, подруга так же быстро ринулась следом за ней.
— Белова! Чего ты скачешь, как полоумная? — это уже Макаров пробасил ей в спину. — Поберегла бы себя после обморока!
— Ой, вот вообще не до вас, Виктор Эдуардович!
— Полюбуйтесь-ка! — громко загоготал мужчина. — Сила женской любви в действии! И верь им после этого!
Больше Ирина ничего не слышала.
Только биение своего болезненно ноющего сердца.
Да… это было худшее восьмое марта в ее жизни.
3. Глава 3
Полтора месяца пролетели стремительно.
И легкими, вопреки ожиданиям, они вовсе не были.
Если называть вещи своими именами, провела их Ирина, как в аду.
Во-первых, сказывалась большая учебная нагрузка. Иногда готовиться к занятиям приходилось до самой ночи. Даже несмотря на то, что они с Ленкой всегда поровну распределяли задания, а потом просто переписывали друг у друга недостающий материал.
Во-вторых, после того случая в спортзале придирки Красницкого вышли на новый уровень. Нет, они по-прежнему не общались между собой без особой надобности. Бывало, и не здоровались, стараясь не замечать друг друга.
«Впрочем, как всегда…»
Лишь временами Синицына ловила на себе его странные задумчивые взгляды. «Вот, собственно, и весь контакт!»
Но стоило Ирине заявиться в школу с новой прической или с обновленным гардеробом, она в тот же миг подвергалась насмешкам и жесткой критике со стороны Вячеслава и кучки его «прихвостней» среди одноклассников. Девушка всячески старалась избегать конфликтов, сдерживая от перепалки и себя, и Ленку, готовую расцарапать за нее их наглые рожи.
Правда, быть благоразумными и игнорировать обидчиков не всегда получалось. Слава же, как танк, напирал, если ему того хотелось!
И не успокаивался, пока не доводил ее до определенного состояния.
А именно до состояния полнейшей неадекватности и лютого бешенства.
И тогда начиналась драка, инициатором которой всегда являлась сама Синицына. Обезумев, она оскорбляла его самыми последними словами. Толкала со всей силы. Щипала. Молотила кулаками по мощной накачанной груди. А Красницкий в ответ просто… дико смеялся, изредка уклоняясь от ударов, направленных в голову. Он высокомерно гоготал, разглядывая ее столь пристально, точно букашку под микроскопом. Буквально впивался в лицо Ирины уничтожающим взглядом и ждал, когда она выдохнется.
Устанет. Полностью обессилеет.
Чтобы в очередной раз указать ей на ее место.
И тихонько шепнуть на ухо:
— Какая же ты жалкая!
Обычно на этой фразе она и «ломалась». Окончательно сдавали нервы.
Под громкий смех и свист одноклассников девушка покидала кабинет, чтобы побыть в одиночестве хоть несколько минут. Успокоиться. Выпустить пар.
И вернуться со звонком, игнорируя всех и вся. Обычно.
Но не во время их последней стычки недельной давности…
Все началось с Толика — парнишки из параллельного «Б» класса. Он заявился к ним на большой перемене с твердым намерением пригласить Ирину в кино. Услышав это, Красницкий устроил небывалое представление, высмеивая нечаянного «кавалера». Смущенный Анатолий пулей выскочил в коридор, а Вячеслав обратил всю свою нерастраченную энергию именно на нее — так сказать, виновницу торжества. И в этот раз он превзошел самого себя по количеству мерзостей, отпущенных в ее адрес.
