– Какие мы чувствительные, – хмыкнул Слава. Снова затянулся – его лицо осветил огонёк сигареты. – Это не делается за пять минут. Тебе нужно изучить себя, свои реакции, потом почитать про значения камней и про их дружбу со знаками Зодиака…
– Только не говори, что ты веришь во весь этот бред, – скривилась я.
– Это бред для обычных людей, а ты не одна из них, – отрезал Слава. – Будь добра, заткнись и послушай, что говорят умные люди.
Он вновь выдохнул дым в мою сторону, теперь целенаправленно. Я отшатнулась, затем вдруг поняла, что это, скорее всего, бесполезно. Я уже в этой комнате, она уже настолько пропитана дымом, что тут почти туман. Совершенно не представляю, что буду делать, когда вернусь домой.
– Так кто ты по знаку Зодиака? – спросил Слава.
Я закатила глаза.
– Водолей. Но…
– Кем ты мечтала стать в детстве?
Ничего себе вопросы! Не то что бы детство было давно, но… но оно правда было давно. Я закусила губу. Слава докурил и потушил остаток сигареты о стоявшее на столе блюдце.
– Ну?
– Не помню.
– Врёшь.
Я застонала.
– Я действительно не помню. Может быть, композитором каким-нибудь.
– А сейчас?
Каким-то неведомым образом я увидела, что Слава прищурился и напрягся, как будто это имело определяющее значение. Я растерялась.
– А что сейчас?
– О чём ты мечтаешь сейчас? – спросил Слава.
Какого чёрта? Я вижу его второй раз в жизни, но он каким-то невероятным образом умудряется нажать на мои болевые точки всего в пару фраз. Кажется, я начинаю его ненавидеть.
Потому что на мечту у меня сейчас не было ни времени, ни душевных сил. Это была наша с мамой больная тема – я хотела уйти в творческую профессию, она настаивала на том, что профессия должна быть стабильной. Эти споры шли класса с шестого, а сейчас я на втором курсе универа. Хорошие девочки слушают взрослых и опытных мам, но проигрывают сражение за право быть собой.
– Ни о чём, – процедила я.
– Опять врёшь, – Слава пожал плечами.
– Нет. У меня есть всё что нужно – семья, универ, подруги, парень…
Я запнулась. Парень был. Да и остальное…
С остальным всё в порядке, с нажимом подумала я. У меня всё хорошо, что бы он там себе ни воображал.
– Я не спрашивал тебя о том, что у тебя есть, – сказал Слава. – Я спросил, о чём ты мечтаешь.
– Ни о чём. Мне ничего не нужно.
Слава смотрел на меня и ухмылялся, а мне безумно хотелось схватить его и порвать эту ухмылочку в клочья. Почему он вообще лезет ко мне с такими вопросами? Мы знакомы чёртов второй день, зачем я вообще должна…
– Мне-то всё равно, – хмыкнул Слава. – Неправильно подобранный камень может тебя убить, а эти вопросы позволяют мне понять, в каком хотя бы направлении искать подходящий.
Я отвернулась и уставилась в дверной косяк. Он был белым… когда-то, теперь же его покрывали разводы. Такое ощущение, что здесь что-то горело.
– Это не твоё дело. Вообще, моя жизнь – это не твоё дело.
– Если ты хочешь, чтобы я научил тебя защищаться, тебе придётся впустить меня в свою жизнь, – бесстрастно сказал Слава. – И если для того, чтобы узнать тебя поближе, мне понадобится с тобой переспать, ты должна заткнуться и раздвинуть ноги, ясно?
Я вспыхнула и обернулась к нему, ожидая увидеть его обычную ухмылочку, но он был серьёзен. Это не было шуткой. Вот же придурок! Внутри горело желание врезать ему хорошенько, но я сдержалась. Просто развернулась на каблуках и вылетела из кухни. Входная дверь встретила меня очередной запиской, я сорвала её не глядя и вышла в подъезд, не забыв громко хлопнуть на прощание. Только в подъезде, ощутив опустившийся на город ночной холод даже сквозь пальто, я остыла, прислонилась спиной к стене и достала записку.
