– Спасибо, капитан, – поблагодарил Бесчастнов. – Слышал, но не читал.
– Прочтите, товарищ генерал-лейтенант, – посоветовал я. – Хорошая книжка.
– Может быть, и прочту, – задумчиво произнёс Бесчастнов. – И вот что, хватит уже генеральничать. Зови меня Алексей Дмитриевич. Я тебе в деды гожусь.
– Слушаюсь, Алексей Дмитриевич, – сказал я. – Мой дед, кстати, девятьсот десятого года рождения.
– Вот видишь, а я тринадцатого. Воевал дед, говоришь?
– Воевал. В разведке.
– Почти коллеги, значит. Ладно, интересно будет познакомиться с твоим дедом… По всему видать, не робкого десятка человек. Так что же, можешь прямо сейчас мне продемонстрировать, как твой антиграв работает?
– Не вижу препятствий, – сказал я. – Медицинские или любые другие весы в этом доме найдутся?
– Пошли.
Бесчастнов открыл вторую дверь в стене. Как я и предполагал, там имелась небольшая комната отдыха. Диван, кресло, телевизор, полка с книгами (я отметил «Три мушкетёра» Дюма, «Остров сокровищ» Стивенсона и «Пётр Первый» Алексея Толстого), журнальный столик с газетами и настольной лампой.
Уже хорошо знакомые мне белые медицинские весы стояли в углу, у окна с задёрнутой шторой.
– Врач говорит, надо за весом следить, – сообщил Бесчастнов. – И физические упражнения. А когда? Времени нет совершенно.
– Врач прав, – сказал я. – На самом деле физические упражнения дадут вам время, которого сейчас не хватает. А вес… Сладкое любите? Пирожные там всякие, конфеты?
– Нет. Но чай с сахаром пью.
– Пейте и дальше. А также ешьте побольше мяса, можно жирного, и поменьше хлеба. Больше белков и животных жиров, меньше углеводов.
– И масло сливочное можно?
– Нужно. Жарить тоже на сливочном масле. И яйца куриные, и сало ешьте много и смело. Лучший завтрак – яичница на сале.
– Правда? – в голосе председателя КГБ Узбекистана послышалась какая-то детская надежда. – Обожаю яичницу по утрам.
– Вот и ешьте на здоровье. Только хлеб пусть вам жена и Татьяна Владимировна всё-таки потоньше режет. Крупы и макароны тоже ограничьте.
– Но врач говорит…
– Врачи тоже люди, а люди ошибаются, – всё это я рассказывал, надевая на себя сбрую с антигравом. – Попробуйте, Алексей Дмитриевич. На месяц хотя бы. Лучше на два. Хуже точно не будет, а вот лучше почти наверняка. Так, я готов. Наташа, взвесишь?
– Конечно.
Тот же самый эксперимент, который я совсем недавно проводил во дворе дедушкиного дома, дал те же результаты.
На глазах присутствующих мой вес плавно изменился с шестидесяти восьми килограмм до шести килограмм и восьмисот грамм при десятикратном напряжении антигравитационного поля.
– Ещё раз, – потребовал Бесчастнов. – Только теперь я буду взвешивать.
– Считаете, подвох, товарищ генерал-лейтенант? – ехидно осведомилась Наташа.
– Считаю, что важные вещи необходимо проверять лично, – ответил Бесчастнов. – А по возможности и делать. Во избежание.
Я повторил.
Шестьдесят восемь (оказывается, почти четыреста грамм я прибавил. Наверное, бутерброды и чай. Ну и расту, конечно). Включил антиграв, повернул верньер реостата, меняя напряжение.
– Тридцать килограмм, – зафиксировал Бесчастнов. – Теперь восемнадцать… Есть. Шесть восемьсот.
– Это максимум, – сообщил я.
– Хорошо, – сказал товарищ генерал-лейтенант. – Теперь снимай, я попробую.
– Во избежание? – спросил я.
– Именно, – буркнул генерал-лейтенант. – А то знаю я вас, архаровцев. Нет уж, принял решение – выполняй до конца. До самого донышка. Тогда и краснеть не придётся. Запомните это, молодой человек.
