Всю ночь мне что-то мерещилось. Я проваливалась в сумбурные сны и просыпалась. Что именно снилось я могу вспомнить лишь крохотными отрывками.
Помню роскошное платье, оно плавилось прямо на мне, обжигая и въедаясь в кожу; были мои близкие, смотрящие на меня с укором. А еще в моих снах был Игнат. Внешне совершенно непохожий. Но я точно знала, что это мой муж, пусть он и казался мне чужим и незнакомым.
Как хорошо, что этот бесконечный сон закончился…
На кухне меня ждет завтрак и ароматный кофе с корицей. Обожаю корицу! Но откуда Петр Алексеевич знает об этом?
Пока я умывалась и пыталась привести в порядок свое невыспавшееся лицо, отец моей подруги сам приготовил нам яичницу. Вот уж не думала, что он такой. Для меня Петр Алексеевич — прежде всего суровый босс, строгий отец, зрелый мужчина. Его кулинарные способности не вяжутся со сложившимся представлением о том, какой он на самом деле.
— Нас с тобой ждут к двенадцати, — говорит он, стоит мне войти на кухню.
— Где?
— В ЗАГСе. Я все устроил.
Я в ступоре. Все слишком быстро, слишком оперативно. Петр Алексеевич поражает меня своей хваткой. На ветер слова этот мужчина никогда не бросает. Более того, он опережает все мои мысли.
— Мой паспорт и свидетельство — все осталось у мамы.
— Они тебе не понадобятся. Все, что от тебя требуется — присутствие, остальное сделают и решат на месте.
Я лишь хлопаю ресницами. Как у Петра Алексеевича все просто! Неужели меня разведут просто потому, что он будет рядом? Без свидетельства о заключении брака, без паспорта...
— Потом предлагаю тебе встретиться с родителями, объяснить им все и собираться в командировку.
Насчет разговора с родителями я согласна. Догадываюсь, что они скажут по поводу моего побега. Я приблизительно знаю, что будет говорить мама, и как будет смотреть на меня папа. Если будут задавать вопросы, говорить, что приезжали ко мне, спрашивать, где я ночевала, совру. Скажу, что боялась остаться одна и поехала к Лене. С ней, кстати, тоже нужно будет объясниться.
— Петр…
— Что, Ань? — его голос неожиданно нежный. Неужели потому, что я назвала его просто по имени?
— А Лене? Что мне ей сказать?
— Правду, — не выражая никаких эмоций говорит Петр. — Не думаю, что стоит лгать.
— То есть, рассказать о вас, Петр Алексеевич?
Мои брови ползут от удивления вверх, а отец моей подруги морщится. Мгновенная реакция на мое обращение.
— Простите... Ты. Прости. Мне сложно переходить на ты. Я все же...
— Младше меня? — он смотрит в мои глаза. Мое дыхание от его взгляда замирает, а во взгляде Петра я впервые вижу сомнения. Что-то не так, только понять не могу, что.
— Нет. Я стажируюсь у тебя. Ты мой босс. Я это хотела сказать. Это вопрос субординации... и уважения.
— Уважения, значит… — он повторяет задумчиво и тарабанит по столу пальцами. — Не вижу причин переживать по этому поводу. Близким даже на работе я разрешаю называть меня просто по имени.
— Значит, я близка вам... то есть, — тут же исправляюсь я. Пьяной мне было легче обращаться к нему на «ты». Сейчас же это дается сложно. — Я близка тебе?
Его грудь высоко вздымается, а ноздри расширяются. Петр Алексеевич выдыхает с характерным рыком. Взгляд становится строгим, просто уничтожающим.
— Назовем это так, Аня. Близка.
Петр продолжает сканировать меня, прожигая насквозь. А мне так сложно не выдать себя! Я как глупая девчушка цепляюсь к его словам, хотя прекрасно понимаю, что все это мне мерещится. Это игра моего разума. Я выдаю желаемое за действительное!
