– Марлена, – простонала она.
– Твое имя?
– Да-а-а-а….
Если бы не её стон, преходящий то в крик, то в хрип, если бы не его собственная эйфория, то вероятно, они услышали бы и ругань в таверне, и топот в коридоре, и властный командный голос, раздающий приказания у самой их двери. Но она была ещё восхитительней, чем Гил мог себе представить, и он не хотел обращать внимания ни на что кроме её сумасшедших глаз.
Он держал её обеими руками, а она вздрагивала, будто пыталась вырваться, но если он замедлялся, то незнакомка настойчиво подгоняла его нетерпеливыми шлепками.
Ему нравилось в ней абсолютно всё – и эта её одержимость моментом, и раскрепощенность, и в то же время её зависимость. Вот только момент этого триумфа был недолгим. Оба они пришли в себя, когда дверь их комнаты стали ломать.
Марлена оттолкнула его, когда Гил был в самом своем уязвимом состоянии. Ноги его подогнулись, а в глазах потемнело. Чувство наслаждения, отвергнутости и опасности смешались в причудливый убийственный коктейль. Через пару ударов взбесившегося сердца он смог открыть глаза и увидеть, как забрызганная белым Марлена пытается подняться с чересчур мягкой кровати.
Он протянул ей руку, и когда их пальцы сцепились, дёрнул на себя.
– Беги! – выкрикнула она и толкнула его к балконной двери.
– А ты?
– Поздно, – обречённо выдохнула девушка и шагнула к слетевшей с петель двери.
Если книга вас заинтересовала, подарите ей лайк и отзыв)). Вам не трудно, а мне приятно).
5. Глава 4
Уже два месяца прошло с того страшного дня, а Гил всё ещё просыпался посреди ночи в поту и с трясущимися руками. Он всё ещё видел во снах её молочно-белое лицо и широко распахнутые глаза. А после, когда Гил садился в постели, он продолжал смотреть страшный сон. Он сидел с открытыми глазами, но видел не потрескавшуюся извёстку на стенах своего скромного жилища, а совсем другую картину. Видел, как взметнулись золотые пряди волос, прежде чем Марлена упала на пол. Видел статную фигуру мужчины в дорогом камзоле. Видел, как его трость опускается на ребра девушки и даже слышал тошнотворный хруст. Крика Марлены он не слышал, наверно оттого, что его заглушил собственный вопль Гила.
Если бы не хозяин таверны, то и по его ребрам прошлась бы трость здоровяка. Но тот предусмотрительно метнулся вперед, пока страшного вида человек избивал беззащитную девушку и, схватив Гила за шиворот, выкинул с балкона второго этажа.
Так, со спущенными штанами, Гил и приземлился в кусты сирени. А потом поднялся и хотел было кинуться обратно в таверну, но услышал доносящийся сверху голос здоровяка с тростью.
– Погрузите тело в мою карету и не вздумайте болтать, что она была у вас.
Почему он не вернулся в таверну? Почему не вызвал того скотину на поединок? Да потому, что он никогда не был героем. Скорее, его удивляло, что хозяину трактира пришлось самостоятельно реагировать в тот опасный для его постоянного клиента момент. В прежние-то времена Гила не надо было заставлять сигать в окно. В случае опасности он выпрыгивал на улицу, даже если внизу не росли кустарники. Одни раз ноги чуть не переломал, но от приключений не отказался. А тут такой поворот.
И все же, он корил себя за бездействие, хоть и оправдывал свою трусость тем, что «телу» уже ничем не поможешь.
Пытался ли он искать её среди мёртвых? Нет, не пытался. Наверное оттого, что всё ещё надеялся на что-то. Не хотел увидеть Марлену в страшном измерении для усопших, не хотел знать наверняка.
