– Зря смеешься, он твой хозяин, – строго напомнила женщина.
– У меня нет хозяина, – гордо выпрямился Ахеменид, – но у меня есть хозяйка, – добавил он ласково.
– Ступай в дом для работников, учить египетский будем вечером, сейчас у меня много дел.
Солнце стремительно укатилось за горизонт. С Нила прилетел свежий ветерок. Свободные работники разошлись по своим домам, и перс вновь остался один. Он сидел на тростниковой циновке в абсолютно пустой комнате, куда не проникал даже тусклый свет. Пришло долгожданное время урока. Арсам почувствовал знакомый запах душистого масла, и сердце радостно забилось. Едва женщина вошла в комнату с масляным светильником, и села на циновку рядом с ним, Ахеменид задал вопрос, которого она старательно избегала все это время.
– Как тебя зовут?
– Хенуу незачем это знать, – мягко возразила она.
– Как тебя зовут? – повторил он нежно.
– Для тебя я только госпожа, жена твоего хозяина.
– Как называет тебя Херихор, когда вы одни?
– Он зовет меня женой, – уклонялась от ответа женщина.
– Я знаю. Он отвратительно груб. Но ведь у тебя есть имя? – перс придвинулся ближе.
Она отстранилась. Он повторил маневр, сменил тему.
– А кто этот костлявый молокосос? Мне показалось он называл тебя мамой, почему? Он же едва тебя моложе.
– Это Петубаст – сын Херихора от старшей жены, она умерла… вернее от настоящей жены. Я ведь только наложница… женой Херихор зовет меня только здесь, в поместье. Я всегда живу здесь, а в столицу он ездит без меня. Родовитые египтяне никогда не берут в жены девушек из других стран.
– Я так и знал, этот старый верблюд тебе совсем не подходит! – обрадовался Арсам.
Женщина улыбнулась, прикрыв рот ладошкой. Перс пододвинулся ещё, она сделала вид, что не заметила.
– Решено, – заявил Арсам, – я тоже стану называть тебя мамой, я больше на тебя похож, чем все эти египтяне.
– Не надо, моё имя – Анахит, – совсем тихо сказала она.
– Анахит, – повторил он с нежностью, – прошу, называй меня Арсам, так звали меня на родине. Я не хочу для тебя оставаться безымянным хенуу.
– Хорошо, Арсам.
Анахит отодвинулась от него, резко встала, быстро, строго заговорила:
– Мы тратим время, мне нужно ещё научить тебя стольким словам.
– Для начала скажи, как будет по-здешнему – любовь, красота…
– Эти слова на стройке тебе не понадобятся! – вспыхнув, оборвала его женщина.
– О, я построю твоему мужу самую красивую гробницу, – лукаво улыбнулся перс, – возьмусь за дело со всей любовью!
Строгая Анахит не могла сдержать улыбку, снова опустилась на циновку, на самый дальний от перса край.
– Лучше научись понимать простые команды, – посоветовала она, – там, на стройке, надсмотрщики ничего не станут долго объяснять.
Упрямый перс послушался совета и старательно повторял за дочерью Мидии странные слова. Он оказался способным учеником и, как только перестал отвлекаться, быстро продвинулся в изучении египетского языка. Женщина даже рассказала ему несколько ругательств, которые могут кричать надсмотрщики. Арсам спросил неожиданно:
– Что такое Нут?
– Где ты нахватался таких слов? – вдруг рассмеялась Анахит.
– Одна корова на ухо шепнула.
– Значит, она тебе представилась, – звонко смеялась женщина, – может, ты знаком и с другими Богами?
– Только с самым дохлым, как его там… Анубис, кажется.
Жена номарха ахнула, испуганно закрыла лицо рукой.
– Не шути так! Рано тебе ещё встречаться с Анубисом.
