– Мы все, у нас уже срок, мы тут целый месяц, – их командир сказал. – Мы уходим.
– Задача есть задача, – сказал тогда наш командир. – Если она поставлена, значит, мы ее выполним.
И вот мы пошли в 40 человек, зная, что с очень большой вероятностью мы погибнем. Когда ехали на штурм, никто вообще не разговаривал – все были готовы умирать. Люди записывали на диктофоны, на телефоны предсмертные сообщения: мол, слушайся маму, будь хорошим мальчиком, ты старший сын в семье, поэтому теперь ты за старшего. Ну и хранили их на груди, чтобы в случае смерти парни могли это отдать родственникам. Иллюзий не было: все понимали, что бой будет жутким.
Тридцатого августа в районе Луганского аэропорта начался плотный бой, в ходе которого отряду «Вагнера» удалось оттеснить вглубь территории боевиков нацбатальона «Айдар», стоявших в охранении по периметру аэропорта. Особую сложность представлял ландшафт боя: для того чтобы подойти к территории аэропорта, добровольцам «Вагнера» пришлось преодолевать под обстрелом широкую открытую местность через поле с подсолнухами.
Из книги Кирилла Романовского «Восемь лет с „Вагнером“» (М.: АСТ; ИД «Ленинград», 2024):
«Девятый» очень долго ломал голову, как выполнить эту задачу. Но, на мой взгляд, он подобрал очень удачное время. Я очень долго это прокручивал, все эти годы: наиболее удачное время для атаки – это после обеда. Ни утро, ни вечер, ни ночь. В солдатской среде обед считается как бы святым делом – по расписанию, все люди, пообедав, не ожидают атаки в это время и расслабляются. А «Девятый» дал указание нашим группам наблюдателей, чтобы они засекли этот момент. Укропы пообедали, сходили в столовую, разошлись по своим бункерам, легли играть в телефоны, в электронные книжечки, кто-то спать завалился. А ровно в 3 часа дня мы зашли на аэропорт. То есть мы вплотную, внаглую въехали практически на территорию аэропорта колонной, резко зашли.
Кому-то повезло. Хотя даже не знаю, считать это везением или нет. Они пошли по большей открытке, чем мы. У нас от лесополосы до забора аэропорта было примерно метров 200–250, там шло основное количество народа. Это было подсолнуховое поле, с колючими подсолнухами. С ужасно колючими. Если у тебя, ну, скажем так, голая поверхность тела, то просто с мясом выдирало. Вот. Плюс оно было заминировано. До забора – 250 метров.
В ходе первого натиска «Вагнера» бойцы самого первого штурмового подразделения будущего «Оркестра» уничтожили два полевых укрепления, вывели из строя три автомобиля и ликвидировали около десяти боевиков.
Из книги Кирилла Романовского «Восемь лет с „Вагнером“» (М.: АСТ; ИД «Ленинград», 2024):
Помню, немножечко опешил народ от шквала встречного огня – на что командир нас подбодрил: «Чего лежим? Вы Грозный брали, вперед!». И мы полезли через минное поле в аэропорт – считай, прошли его насквозь. Только потом выяснилось, что видеокамера нас снимала, украинцы не были готовы к штурму – расслабились. Вторая половина дня. Обычно ждут атаки на рассвете, утром, все как по науке. А мы пришли после обеда, когда люди развесили портянки и решили, что войны на сегодня уже не будет. Этот эффект неожиданности, по большому счету, спас жизни многим: минные поля на нашем направлении достаточно серьезные были, и если бы их подняли, то ваш покорный слуга с вами здесь не разговаривал бы. Там стояли 90-е МОНки с интервалом 15, максимум 20 метров, полная грядка.
