– Все, мальчики подъедут. Так что копай могилу, на похоронах увидимся.
В этот момент я решил, что пусть будет что угодно, но я должен остаться живым и не упасть в грязь лицом. И тут я вспомнил про своего одноклассника, который при поступлении мне сказал, что может достать что угодно и решить проблему любого характера (он снюхался со студентами МЧС Екатеринбурга, костяк бригады был родом со знаменитого «Уралмаша», а часть с «Химмаша» – тот самый отмороженный район, про который читал рэп «Витя АК-47»).
Я понимал всю дебильность ситуации и решил: подыхать я не собираюсь и опускаться не буду, хоть убей (прошу заметить – про помощь из общаги я даже не смел думать, я знал, что это мои проблемы). Я позвонил однокласснику и сказал в лоб:
– Алик, мне ствол нужен. Можно травмат, но лучше что-нибудь нарезное. Вопрос в деньгах не стоит – куплю даже паленый.
Алик пригласил меня посетить Екатеринбург и обсудить вопрос наедине. Он отреагировал так спокойно, будто торговал оружием всю жизнь. Когда я уезжал из общаги, мне вслед смотрели все. Кто-то советовал отсидеться дома, кто-то вообще уйти. Ну, пиздец, бред, в общем, мне было похуй. Я знал, что ситуацию разрулю, даже если мне придется стрелять в людей. Я прибыл на встречу, объяснил ситуацию – ствол мне нужен не чтобы убивать, а чтобы меня толпой не убили, хотелось бы иметь козырь. Алик подумал и сказал, что без ствола реально сложно будет, если их толпа, то и кастет не поможет. Тут есть одно «но». Братву я могу позвать только в том случае, если противник будет неправ конкретно – то есть, если они тебя ушатают. Вот тогда я приглашу ребят, и мы будем иметь полное право по закону и понятиям спросить с них, как угодно. А пока ты целый, помощи не будет. И еще, кто же за бабу в тюрьму поедет? Правильно, никто… Я уверен, они просто тебя напугают и вломят пизды. И вот как только ты станешь пострадавшей стороной – мы имеем полное право действовать. Кстати, ствол достать в такой короткий срок не смогу. Но скажу так – если попытаются затащить в тачку, бей ножом в кого угодно, сваливай в темпе вальса и отзванивайся. При таком раскладе обещаю железную помощь. Этот расклад меня устроил, и мы попрощались с Аликом.
В воскресное утро я поднимался на третий этаж общаги и слушал, как кто-то играет на гитаре. Раис громко пел, кто-то бесился, играли в карты, жизнь кипела и была такой сладкой. Но все заткнулись и прихуели, когда увидели меня.
– Ты чего тут делаешь? За тобой ведь приедут сегодня?
– Да, знаю, чего, бежать теперь, что ли? Будем разбираться, – ответил я.
Позже я осознал, что именно тот факт, когда при прямой угрозе жизни я вернулся и остался, создаст мне серьезную репутацию и уважение. До конца обучения ни один человек не посмеет что-то сказать в мою сторону. Из толпы выскочил уже пьяный психопат-мариец Пашиев и сказал:
– Заебись, что ты приехал. Я с тобой выйду! Пусть убивают, вообще похуй. Рядом буду погибать!
От таких слов я чуть слезу не пустил. Остальные воздержались от слов. День близился к концу, а машины за мной до сих пор не ехали. Особую атмосферу придавал играющий на фоне тюменский рэп. Звучало что-то: «Не заставляйте маму плакать, стволом не тычьте в бошки». Я видел, как все мне сочувствовали; кто-то ждал, что я сломаюсь. Но у меня был четкий план, и я пил чай… А затем водку и пиво. И тут заходит разговор: «А если тебе предложат один на один пиздиться, пойдешь?». Я ответил, что, конечно, пойду, с удовольствием, один на один не так страшно. Пашиев не унимался, его взбесил тот факт, что нас могут вот так прижать к ногтю. Он кипел от злости и твердил:
