Цветок Амелии - страница 24

– А если бы сын?

– Даже не думала. Тем более что родилась дочь, так что не имеет значения.

– Тоже верно…

– Этот кулон сделал Джером. Покойный дедушка Квентин успел кое-чему его научить, хоть и не был от этого в восторге. Это он придумал сделать тебе кулон. А я придала ему цвет. Угадаешь, с помощью чего?

– Ясен пень, с помощью зелья. Из амелии?

– Да, – улыбнулась Мари.

– Спасибо, мам. – Амелия крепко обняла Мари. Капелька слезы прокатилась по её щеке. – Люблю тебя.

– И я тебя люблю, солнышко. С днём рождения.

Они просидели в обнимку минуту.

– Ну что, спать идём? Попробую утихомирить папаню, а то – ну нет! – он издевается!

– Пора бы. Надо выспаться. День был тяжёлым.

Утром Амелия проснулась раньше всех от холода. Камин давно прогорел. Амелия накинула на плечи одеяло, спустилась вниз и разожгла огонь. Дома стояла странная тишина. Только завывание ветра и бьющийся в окна снег на улице нарушали её. В камине затрещали дровишки, а следом и поленья. Амелия потянулась, уселась на диван и протянула ноги к огню. Когда ноги согрелись, она пошла на кухню. На столе лежала записка:

«Ухожу я от вас… М.»

М? Что за М? Что происходит? Амелия поднялась в комнату родителей. Отец спал один, развалившись на всю кровать. Она подошла к нему и начала тормошить:

– Пап! Проснись, пап!

Джером нехотя открыл глаза, явно расстроенный тем, что ему не дали доспать.

– Что такое, мимозочка? – спросил он, силясь проснуться.

– Где мама?

– Так вот же… – Он посмотрел налево, где должна была лежать Мари. – О! А где?

– А я про что? Мамы нет! Вряд ли она в такой мороз пошла по магазинам! Да и на кухне записка лежала. – Она показала её Джерому.

– Ну и ж… жопа, вот что! План есть?

– Если бы…

– Может, у деда? В гости пошла проведать.

– А записка зачем, гений?

– Понятия не имею… Так. Предлагаю выждать. Всё равно на улицу сейчас хрен высунешься… – Джером крепко зевнул и завалился на другой бок.

Первые пару часов Амелия не знала, куда себя деть. Немного свыкнувшись, она поудобней уселась у камина, ей удалось отвлечься книгой. Джером окончательно проснулся и занялся уборкой. Он решил, что Мари на него в обиде, и хотел загладить свою вину. Амелия – начитавшись и теперь стойко подозревая, что мать похитили – стала придумывать план поиска.

Первый вывод: начать лучше с Зелёной. Расспросить местных жителей. Не говорить с дедушкой, а то сердечко уже слабое.

Если след найдётся – пойти по следу. Если нет – отправиться в Галамут и начать поиски оттуда. Подключить сыщиков. В голове Амелии план выглядел превосходным.

После дум она пошла к Лео. Отправляться в приключение без сообщника было запрещено. Она рассказала ему про записку и план поиска.

– Смеёшься? – сказал Лео. – Я уверен на… девяносто три процента, что это не похищение и ты раздуваешь из мухи слона.

А Мари к вечеру уже дома будет.

– Да это ты смеёшься! Записку видел? Читай внимательно, олух, тут написано: «Ухожу я от вас!» Так пишут только похитители.

Типа от её лица, понял?

– Уй, записку в расчёт не брал… Ну ладно, тогда на восемьдесят шесть процентов.

– Ладно, если до вечера мама не вернётся, завтра же в путь, чтобы найти по горячим следам.

Лео согласился.

Амелия вернулась домой. Подготовила котелок, травы и минералы, взяла еды с запасом на пару дней, зелий на все случаи жизни, от взрывлипучки до хорового пения, и пару спальников.

И, само собой, зубную щётку.

Собрав всё в сумку, она поставила её у порога и принялась ждать. Пока ждала, проголодалась, съела несколько кусочков тыквенного пирога, который отец только вынул из печи, запила это дело стаканом горячего молока. После уселась на диван у камина. Мысли всё ещё роились у неё в голове. Она уснула.