Слёзы, которые он сдерживал при внуке, теперь текли свободно.
– Миша не понимает, – прошептал он, глядя на фотографию. – Да и как он может понять? Для него это просто эксперимент. А для меня… – Его взгляд переместился на стеклянный купол, под которым хранилась та самая роза – последний дар жены, превратившийся в точку пересечения науки и любви.
– Профессор, – голос Арка прозвучал с необычной мягкостью, – я фиксирую повышенный уровень кортизола в вашей крови. Рекомендую…
Договорить он не успел. Яркая вспышка молнии озарила лабораторию, за ней почти сразу последовал оглушительный раскат грома. Лампы мигнули и погасли. В наступившей темноте был слышен только затихающий гул приборов, а затем щелчок переключателя – сработало аварийное питание. Тусклый свет резервных ламп залил помещение красноватым сиянием.
– Арк? – позвал профессор, но в ответ была только тишина. Механический друг, созданный им за годы одиноких экспериментов, молчал. Где-то в глубине схем и процессоров что-то сбилось, нарушив привычный ритм работы лаборатории.
Дождь усиливался, барабаня по крыше с настойчивостью метронома. Профессор методично обследовал оборудование, подсвечивая каждый закуток лабораторным фонарем. Мерцающий индикатор на блоке питания уже говорил о неполадке, но он хотел быть уверенным.
В модуле стабилизации напряжения обнаружились характерные следы перегрева – почерневшие контакты и оплавленная изоляция. Похоже, гроза вызвала серьезный скачок напряжения в системе. Нужно будет усилить защиту – такие сбои могут повредить оборудование.
– Нужно ехать за компонентами, – пробормотал он, накидывая старый плащ. – Без них я не смогу восстановить систему.
Выйдя из дома, он на секунду замер под навесом крыльца. Плотная стена дождя размывала очертания одичавшего сада – без её заботливых рук он превратился в настоящие джунгли.
Разросшиеся кусты почти скрыли дорожку к гаражу, а сорняки пробивались сквозь каждую трещину в плитах. Придерживая ворот плаща, профессор пробирался через заросли, увязая ботинками в раскисшей земле. Под порывами ветра старые яблони гнулись так низко, что казалось – вот-вот сломаются.
Дорога встретила его водяной пеленой и порывистым ветром. Старенькая машина натужно урчала, пробираясь через потоки воды. Где-то на полпути к городу двигатель закашлял и заглох. Профессор повернул ключ раз, другой – безрезультатно.
– Вот и всё, – вздохнул он, глядя на стрелки часов, залитые красным светом габаритных огней. – До утра теперь никак…
В свете фар он заметил небольшой домик у дороги. Свет в окнах обещал убежище от непогоды. Хозяин – пожилой лесник – встретил его с той простой добротой, которая ещё сохранилась в таких местах.
– До утра переждёте, – сказал он, ставя на стол чашку горячего чая. – В такую погоду только дома сидеть.
Ночь тянулась бесконечно. В голове крутились мысли о лаборатории, о внуке, о розе… Каждый раскат грома заставлял вздрагивать, словно предвещая что-то важное. Под утро ему удалось поймать попутку до города, купить необходимые детали и вернуться к своей машине. К его удивлению, она завелась с первого раза.
Подъезжая к дому, он заметил свежие следы на размытой дождём дорожке. «Миша уже здесь,» – мелькнула мысль. Он потянулся к калитке и…
Вспышка.
Мир вокруг поплыл, теряя чёткость, словно размытая фотография. Когда зрение прояснилось, он обнаружил себя сидящим за рулём – там, где был несколько часов назад.
