Накрапывал дождик, низко плыли облака, и Арсен потихоньку начал клевать носом, задремывая. Разбудил его шум копыт, доносившийся с дорожки до имения. По ней ехала небольшая аккуратная карета, запряженная парой лошадей. За спиной кучера был виден только пассажир. Но лицо его разглядеть не удавалось – из-за непогоды складная крыша была надвинута. У ворот экипаж притормозил, и с пассажирского места протянулась рука в кружевной перчатке. Рука эта вальяжным движением подозвала сторожа, который тотчас подбежал к экипажу.
– А кто это тут у нас ошивается возле ворот? – спросил голос.
И Арсен сразу же узнал голос вчерашней красавицы, дочери господина Вагаршака. Он сразу вскочил – всю дремоту как рукой сняло. Но понял, что для начала лучше пообщаться с ее отцом.
– Да вот, понимаете, юнец один, – ломая картуз, отвечал сторож. – Божится, что ваш отец назначил ему сегодня встречу.
– Мда-а? – с деланным удивлением спросила девушка, лица которой до сих пор не было видно. – Гм, ну что ж, пропусти его. Я разрешаю.
Сторож в ответ поклонился, кучер щелкнул вожжами, скрипнуло кирпичное крошево под колесами, застучали подковы. Повозка тронулась, набирая ход.
– Хм, – промычал сторож. – Повезло тебе, парень. Иди, давай, не стой столбом.
Арсен пошел. И только тут понял, что совсем не знает, как вести разговор с господином Вагаршаком. Общаться с людьми такой важности ему в своей жизни еще не доводилось. Он начал мысленно придумывать речь, которую хотел сказать Вагаршаку, но выходила какая-то ерунда вроде «я люблю вашу дочь и хочу на ней жениться». За такими мыслями он не заметил, как прошел через сад, миновал небольшой аккуратненький фонтанчик и поднялся по каменным ступеням. Вообще он не помнил, когда последний раз поднимался по каменным ступеням. Вроде это было во время летней перекочевки. Тогда их табор проходил мимо старинной церкви, стоявшей на высоком скальном утесе. И ко входу в эту церковь вела длинная лестница с казавшимися бесчисленными каменными ступенями. Края этих ступеней, когда-то острые, сейчас были стерты до почти идеально гладкой поверхности многовековыми шагами верующих. Ерец этой церкви рассказал Арсену, что количество ступеней символизирует число грехов человека, и, поднимаясь по ступеням, он поднимается над грехом.
Ступени вывели его на широкое крыльцо, окруженное по бокам невысоким каменным заборчиком с колоннами, по каждой из сторон на столбиках стояли каменные вазы, в которых росли цветы. Нет, это были не привычные полевые цветы. Которые всегда немного пыльные, но такие естественные. Это были заморские цветы, с большими лепестками насыщенного цвета. Садовник, видимо, успел их полить, потому как на листьях необычной формы блестели капельки чистой воды. От изысканных соцветий исходил тонкий аромат. Или же запах шел из-за белых занавесей, заменявших двери в сам дом. Арсен набрался смелости и шагнул за порог.
Глаза его не сразу привыкли к полумраку. В воздухе было прохладно, а ноги ступали не по холодному камню, а по дорогим мягким коврам. Даже самая лучшая постель, на которой Арсен когда-либо спал, была тверже того пола, который был в доме у господина Вагаршака. Аромат, встретивший Арсена на пороге, не усилился, но стал более четким. Понять, от чего исходил такой тонкий запах, он не мог. Легкий ветерок лениво раскачивал длинные занавески, прокрадывался в дом и неспешно уходил по витой каменной лестнице, затихая где-то на втором этаже. Окно в другом конце зала выходило в сад, поэтому свет оно давало темно-зеленый и совсем не яркий.
