Оставшиеся дни приближенные короля выясняли все последние передвижения и контакты Паоло перед отъездом. И вскоре Людовик XIV имел перед глазами весь тайный план Мазарини. Похоже кардинал в ближайшем будущем намеревался еще сильнее укрепить свою родовую империю землями восточного огромного соседа…
Сказать, что король был взбешен было не сказать ничего. В то время, как Мазарини активно навязывал ему собственную племянницу, сам он, как теперь вырисовывалось, планировал породниться не больше не меньше, с царской особой одного из самых перспективных в ближайшем будущем, известным своими богатствами, государств!
В то же время Людовика XIV охватило любопытство. Долгое время он сам размышлял о браке, находясь не только под давлением кардинала Мазарини, но и королевы-матери. У всех были свои варианты аргументаций. Но тот и другая, находясь на своем уровне восприятия, не понимали что он, являясь главой столь мощного, авторитетного, начавшего процветать под его руководством государства, не может смотреть на брак с позиций вчерашнего дня, руководствуясь лишь европейскими перспективами и статусным соответствием. На нем лежала ответственность за будущее страны, за ее процветание и укрепление. Для этих целей тех невест, которых ему пытались навязать, были абсолютно недостаточны.
Осознавая эту проблему он, все же, по инерции и устоявшимся традициям, смотрел в прежнем направлении. И никогда не задумывался о России. Хотя припоминал, что его приближенные рассказывали о первом посольстве России, прибывшем во Францию с целью оповестить ее о начале правления в России новой династии – Романовых. Уже это первое посольство было уполномочено вести поиски и проводить во Франции переговоры о невесте для нового царя всея Руси, как по протоколу обязывали его называть, Михаила Романова.
Затем, много позже, до него дошел слух, что в некоторых европейских королевских домах самые расторопные женихи уже начали присматриваться к русским царевнам, которых первый Романов оставил после себя в достаточном количестве.
Но каким образом в этот процесс был вовлечен Мазарини? Любопытство Людовика было столь сильным, что даже перебило захлестнувшее было по-началу негодование.
Впрочем, разгадка не заставила себя долго ждать. О том, что причиной всей этой истории, развернувшейся до государственного уровня, стали простые наброски торгового художника-любителя выяснилось достаточно быстро. Несмотря на то, что почти все зарисовки были у него уже изъяты, кое-что, незавершённое, у него все же оставалось. И к этому моменту он, кстати, как раз успел все завершить.
Ознакомившись с рисунками Людовик впал задумчивость. И неизвестно сколько бы эта задумчивость длилась, и куда бы привела, если бы не новость, которая пришла с востока. Точнее ее отсутствие.
Если первое перехваченное письмо после ознакомления было доставлено обратно на место и благополучно получено ничего не подозревающим д’Артаньяном, то после него почти никаких посланий уже более двух недель не появлялось. Если не считать совсем короткой последующей записки, сообщавшей лишь, что все нормально и идет по плану, обсуждаются детали, но в принципе все согласны.
Ее перехватили и прочитали по той же, наработанной схеме и Людовик XIV и, после него кардинал Мазарини, а вот после наступила абсолютная тишина.
Что все это значит и почему после всех позитивных новостей сообщения вдруг прекратили поступать понять не мог никто. Король Людовик XIV ломал голову над тем не был ли его человек обнаружен, а кардинал Мазарини со своей стороны даже не знал чего в сложившейся ситуации надо больше бояться. Ещё сложнее было всем понять в этой ситуации что делать.
