Да – тогда и сейчас - страница 31

Когда отец сказал, что Джордж с Брендой приедут на День благодарения, Питер запретил себе радоваться, чтобы не сглазить. В праздничные дни он с надеждой смотрел на дорогу, но и на День благодарения и на Рождество все машины сворачивали к Мальдонадо или Глисонам. К Стенхоупам не приезжал никто. Питер представлял, как Джордж войдет к ним на порог с целой пирамидой коробок с печеньем – к Глисонам все гости приходили именно так. Когда он все-таки приехал, то первым делом, даже жену не успев представить, потрепал Питера по плечу, и тот сразу почувствовал, что знает дядю куда лучше, чем можно было успеть за эти несколько раз.

– Как дела? – прогудел Джордж. – Ну ты и вымахал! Тебе отец что, удобрение в ботинки подсыпает?

Сначала все шло прекрасно. Взрослые говорили о выборах, жалели Майкла Дукакиса, спорили, взаправду Китти сожгла флаг в колледже или это были происки сторонников Буша. Потом Питер вышел во двор опробовать подаренную дядей прыгающую палку-кузнечик. Кейт крикнула «привет!» из окна своей комнаты, и он помахал в ответ. Когда он вернулся, в гостиной назревала ссора. За те пятнадцать минут, что он был во дворе, мама успела вдруг проникнуться ненавистью к Бренде. Энн кривилась на каждое слово гостьи, даже не пытаясь скрыть это от Джорджа. Кажется, дело было в том, что он с Брендой не венчался, хотя Питер не понимал, что тут такого и кому какое дело.

Первым повысил голос Джордж. «Уймись!» – сказал он и вскинул ладонь, давая понять, что его терпение на исходе. В ответ Энн подняла крик. В разгар отвратительной перепалки она ринулась в кладовую, схватила пылесос, подняла его над головой и замахнулась. Бренда взвизгнула. Все успели увернуться, а стаканы, столовые приборы и блюдо с картофельным пюре полетели на пол. Питер еще никогда не слышал, чтобы отец так кричал. Мама, все еще сжимая в руках пылесос, крепко зажмурилась. Питер попятился – и пятился, пока не уперся спиной в стену. Когда Энн убежала в спальню, хлопнув дверью с такой силой, что содрогнулся весь дом, четыре человека, оставшиеся в столовой, огляделись по сторонам и посмотрели друг на друга.

– Какого хрена, Брайан? – спросил Джордж. – С чего она так взбесилась? Что мы сделали не так?

– Нельзя сделать что-то так или не так, когда не знаешь, что так, а что не так, – смиренно проговорил Брайан.

В его словах была мольба о милосердии. Горькая откровенность человека, который перестал справляться со своей жизнью.

– Разве я тебя не предупреждал? – продолжал Джордж. – Разве я не предупреждал тебя… Сколько? Пятнадцать лет назад?

– Джордж. – Брайан бросил многозначительный взгляд на Питера.

Но Джордж не стал притворяться, что все хорошо, как это обычно делают взрослые. Он смерил Питера изучающим взглядом:

– А тебя, как я посмотрю, ничем не проймешь?

Кто засмеялся первым? Наверное, сам Джордж. Отец принес из кабинета бутылку и не стал возражать, когда его брат плеснул немного Питеру. Энн спускаться явно не собиралась.

– Все в порядке, зайка? – спросила Бренда.

К тому времени братья говорили громче. Брайан принялся рассказывать о былых временах и, увлекшись, стукнул кулаком по столу. Питер не узнавал собственного отца.

– Ну да, все хорошо, – беспечно отозвался он, словно вообще не понял, о чем это она. – А что?

Первый глоток алкоголя огненной стрелой промчался сквозь горло в желудок. Питер выдохнул – казалось, дыхание стало жарче. Он прикончил остатки залпом, как взрослый.