Хозяйка пошла мне навстречу, хотя и не сразу, но сдалась после просьбы дочки, и научила готовить лечебные отвары по имеющимся проверенным рецептам.
Следующим открытием стала гармония цветов в видимых мною аурах людей, что позволило обнаружить отсутствие минимум двух из них в ауре Лены. Приготовив отвар на «живой» воде из двух растений, у которых преобладали требуемые цвета, начал понемногу давать его девушке.
Где-то, спустя неделю, её аура выровнялась, она начала шевелить сначала пальцами ног, а затем и двигать ими. Первая встреченная на Байкале несправедливость была побеждена.
Слухами байкальская земля наполнилась быстро. Потенциальные пациенты приезжали, в том числе и издалека – из Иркутска и Улан-Удэ. Прием вела, конечно, дипломированный специалист-фельдшер, с помощниками: «поднеси – подай» – в моем лице и секретарем – в лице дочери. Клиенты оплачивали медицинские услуги, переводя деньги на расчетный счет ИП, которое было создано мамой и дочкой. Мною тоже было зарегистрировано ИП со скромным названием «Ветустус» (в пер. с лат. Vetustus – древний), на чей счет, согласно договора, переводилось не менее 80 процентов полученных от клиентов средств, для оплаты отваров, рецепт и технологию создания которых, никто, кроме меня, не мог повторить.
На отвар, в ауре которого присутствовали все семь основных цветов с преобладанием зеленого, троица интерессантов, даже подала патент сразу после успешного завершения его оплаченных нами испытаний в одном из медицинских центров Иркутска. Попытки расширить коллектив авторов мы проигнорировали, после чего появились разгромные статьи в областных СМИ, но, что очень странно, эффект статьи возымели обратный. Кстати, в выдаче патента нам отказали, по причине неполного описания технологии, поскольку у копиистов ничего лечебного не получилось.
К выполнению целевой задачи, удалось вернуться случайно, во время посещения музея Николая Константиновича Рериха в Старой Ангасолке, который мало-помалу восстанавливался после пожара, случившегося семь лет назад. В музей меня притащила Лена, горя желанием сделать из меня спонсора, так как свой вклад она уже внесла раньше. При осмотре репродукций картин Рериха, который, как всем местным было известно, проезжал здесь во время своего путешествия в Тибет и Индию, взгляд зацепился за картину, на которой был нарисован силуэт белой горы, находящейся для зрителя вдали, но для взгляда точно по центру гигантской горной расселины. Силуэт этот – один в один совпадал с памятным вторым посланием от кольца.
В радостном возбуждении типа «эврика», я последовал за девушкой на встречу с общественной администрацией музея, горя желанием их осчастливить своим вкладом в пропаганду только что увиденного творчества гения отечественной культуры. Там нас ждал холодный душ известия о том, что согласно «законному» требованию местной администрации железной дороги музей должен быть закрыт, поскольку прежняя администрация – «спонсор» – не озаботилась оформлением аренды земли у себя самой или статуса памятника культуры. Её главной заботой было, выступая спонсором, показывать музей приезжим депутатам и начальству. Взял паузу и через несколько дней напряженных консультаций с бывшими и будущими пациентами из числа местного начальства и главных специалистов, а доходило до обещания нарушить клятву Гиппократа, благо её не давал, удалось найти устраивающее все стороны решение.
