Она укоризненно покачала головой. Конечно же, не поверила. Но это уже ее проблемы. Кэммирас плотно сжал губы, процедил:
– Так что лучше бери, что предлагаю. Пока предлагаю. Сможешь продать на аукционе, – сухо бросил он. – На каждой подпись наследника «Ц-Мин», за такое будут драться лучшие галереи страны.
– А ты высокого о себе мнения, – хмыкнула девушка. – Не без причины, да. Но… – Остановив выбор на портрете в перламутровой рамке, где незнакомка прижимала к губам цветок цмина, девушка аккуратно сняла его со стены. – Завернешь во что-нибудь? Или мне везти его прямо так?
– Стекло небьющееся, – отмахнулся Кэммирас. – Проведи ладонью, чтобы затемнить.
Девушка недовольно фыркнула. Уже на пороге указала на графин с переливающимся изумрудным соком айи – редкого растения из гор далекого Маелама:
– Ничего, что я отпила немного? Надо было взбодриться.
Кэммирас отмахнулся.
– А будь я против, что бы изменилось? Вот именно, ничего.
Он отхлебнул глоток. И еще. Холодная горечь разлилась внутри. Гораздо приятней той бурды из прокисшего молока, которой обычно взбадриваются горожане. Проводил взглядом портрет, который девушка зажала подмышкой.
Настроение окончательно испортилось. Мало того, что его выставили полным идиотом, так еще и пришлось распрощаться с тем, что по-настоящему ценно лишь для него самого.
– Довольна теперь? – выдохнул он, устало. – А теперь будь лапочкой и свали отсюда, а?
Он отвел взгляд от стены, не желая видеть пустующее место среди картин. Оно слишком напоминало свежую рану.
Нужно будет исправить это как можно быстрее.
Кэммирас уже готов был кинуться к мольберту в соседнюю комнату, едва дверь за девушкой захлопнулась. Однако в последний момент, совсем некстати, вспомнились ее слова: «Кому-то ты с утра очень нужен». Видимо, очень нужен, раз не оставляли в покое.
– Тутти, запись последнего вызова.
Незачем искать, куда завалился связник – браслет в виде позолоченной цепи с круглым экраном для связи – умный домашний помощник сам отыщет и включит по требованию хозяина.
Связник послушно пискнул – на этот раз совсем тихо и не настолько раздражающе, как раньше. Или все дело в том, что голова уже почти перестала болеть?
Заполнивший комнату голос заставил поморщиться от досады. Кэммирас, конечно, ожидал его, но это не мешало надеяться до последнего, что услышит кого-то другого. Может, кто-то из тех, с кем вчера так весело провел вечер, решил поинтересоваться, все ли в порядке. Ну, для разнообразия.
Но нет, это оказался всего лишь дядя Сэл.
– Имей в виду, никакие ночные гуляния не освобождают тебя от необходимости участвовать в утренних совещаниях. Поэтому будь так любезен на этот раз появиться вовремя.
Вовремя?
– Тутти, сколько сейчас времени?
– Одиннадцать часов двадцать четыре минуты, первая половина, – услужливо ответил чуть искаженный детский голос. Его собственный голос, записанный почти десять лет назад. С тех пор он так и не посчитал нужным перезаписать программу, хотя от этого непрошенного напоминания о детстве каждый раз внутри что-то сжималось. И этот голос с заметной издевкой добавил: – Дядюшки будут ругаться.
Еще как будут, ведь совещание уже почти полчаса как идет. Тем лучше. Может, даже уже закончилось, если особых проблем не возникло и обсуждать нечего.
– Обойдетесь уж как-нибудь без меня, – бросил Кэммирас в пустоту. – Всегда обходились.
Он, если честно, вообще не понимал, что ему там делать. Сидеть и слушать? Притворяться, будто верит, что его мнение тут хоть что-то значит? Они ведь никогда его даже не слышат. Никто из них, дяди тоже.
