Наверное, стоило считать еще одной удачей, что упал Роэль на берег овражка, и сила удара, которая должна была впечатать лунного в землю, вместо этого заставила его покатиться по склону вниз, заодно гася остатки скорости. Вот так наследник и оказался где-то в сырой низине, судя по ощущениям ― в густых зарослях травы, высокой и плотной. Она укрыла Роэля от алчных взглядов луавов.
Роэль слышал, как переговаривались в небе его враги, как гневно трубили, переругиваясь и обвиняя друг друга в том, что упустили добычу.
«Они вернутся вместе с первыми лучами солнца, ― сообразил Роэль. ― Вернутся обязательно. Эта тихая лощина ― не спасение, а временная передышка. Если только я не замерзну к утру насмерть».
Умирать лунному не хотелось. Несмотря на боль в сломанных ребрах и выбитой из плеча руке. Несмотря на холод, что постепенно проникал в его тело, казалось, до самых костей, а он даже вздрогнуть в ознобе не мог ― не позволяло парализующее заклятие.
Когда солнечные улетели, Роэль постепенно впал в полузабытье. Но даже на грани беспамятства продолжал гадать: как луавы проникли на земли Лунной фратрии? Удалось ли выжить Серебряным стражам, охранявшим и защищавшим его? И если смерть настигнет его, Роэля, в этом лесу ― узнает ли когда-нибудь отец о том, как погиб его сын?
Постепенно чувство времени пропало, да и холод почти перестал ощущаться. Сердце замедлилось, дышать хотелось все меньше. Надежды на то, что кто-нибудь найдет его в лесной чащобе, в зарослях густой травы, покрывающей дно оврага, Роэль почти не имел с самого начала, и чем темнее и холоднее становилось, тем скорее покидали его остатки мыслей о возможном спасении.
Поэтому, когда неподалеку послышались людские голоса, он почти не обратил на них внимания. Решил, что это его угасающее сознание играет с ним злые шутки. Даже когда зашевелилась трава и его лба коснулась чья-то теплая ладонь, он все еще думал, что это ему мерещится. И только когда его вдруг перевернули на спину, а потом дернули за подмышку вверх, короткий всплеск боли заставил поверить: его действительно нашли! И, похоже, спасут. Потому что вряд ли враги стали бы вправлять ему сустав и смачивать губы водой.
Сознание тут же вернулось к Роэлю. Сознание ― но не возможность говорить и двигаться. Он даже сглотнуть не мог, не то что открыть глаза или шевельнуть пальцем! Оставалось только ждать, догадаются ли неизвестные спасители, которых, по его прикидкам, было трое, что он замерзает. А если сообразят, то придумают ли, как его согреть?
Сообразили. Придумали, как согреть. Даром что простые селяне, судя по говору. Не из Холдриджа даже, а из близлежащих городишек, которых наследник видел не так уж мало, но только с высоты драконьего полета. Тем не менее, девица, которая была старшей в этой троице и младшими командовала привычно, оказалась не самым слабым, да еще и обученным магом с целительскими способностями. Боль отвела, теплым магическим пологом укрыла.
Роэль и раньше слышал, что порой в глуши весьма неожиданные таланты встретить можно, но сам с таким столкнулся впервые. И тут же воспрянул духом: видать, все же любит его, наследника, Пресветлая Алулна, раз спасение ему послала. Ведь не бросят же его теперь эти трое, вытащат из балки, отнесут в теплое жилье, укроют от луавов, которые наверняка примчатся с первыми лучами солнца, чтобы снова попытаться отыскать наследника ― живого или мертвого. Только теперь Роэль сообразил, что он им, скорее всего, мертвым так же сгодился бы, как и живым. Но ― не достанется ни таким, не этаким.
