– Нервное потрясение, – сказал офицер. – Но она оправится, ваша сестра из крепкой породы. Соберите здесь остальных. Не будем терять время.
– Куда же нам спешить, сэр?
– На север и дальше, – ответил офицер. – Пока не вышвырнем их с наших берегов.
– Как скажете, сэр. Я сейчас их приведу.
Рыжий вышел. Мэк поднял глаза на отца.
– А мы? Что будем делать мы?
– Отправимся домой, сынок. Нас уже заждались.
– Но мы ведь не сможем вернуться сюда вновь?
– Кто знает, – задумчиво ответил Аррун. – В твоих жилах течет кровь смертных, так что, быть может, если ты будешь скучать…
– Я буду скучать, – шепотом повторил Мэк. Он не был уверен, что скоро соскучится по этому месту. Он чувствовал, как его привязанность к Блэкуиту тает, будто снег на солнце, а пути, ведущие к золотым холмам и хрустальным башням, тянут к себе все сильней. Даже воспоминания о ночи кошмаров отдалялись, словно, разделив их с Шерманом, он потерял какую-то часть… впрочем, важно ли это?
– Пойдем, пап, – сказал мальчик. – Иней уже заждался.
– И то верно. Того гляди ускачет без нас.
…Окно распахнулось, по комнате свистнул порыв ледяного ветра. Выругавшись, Айртон Бройд прижал уцелевшей рукой карты и листы донесений, а когда ветер стих, захлопнул окно, с удивлением заметив в морозных узорах на стекле следы: один от кошачьей лапы и два отпечатка ладоней – мужчины и ребенка.
Блэкуит, апрель 1864 года
14 апреля
Бреннон опустился в кресло и, довольно покряхтывая, вытянул ноги к камину. Середина апреля в Блэкуите выдалась промозглой и дождливой, а хуже всего – с озера постоянно дул пронизывающий ветер. Но в доме у Лонгсдейла было тепло – может, даже благодаря какой-нибудь магии. Камин жарко горел, освещая небольшую гостиную на втором этаже. Джен принесла комиссару обжигающий кофе и горячие булочки. Жизнь определенно налаживалась.
– Ну, что? – спросил Натан. Недавно он приволок консультанту увесистую пачку дел из архива – Бройд лелеял надежду, что Лонгсдейл сумеет что-нибудь сделать с глухарями, которые мертвым грузом висели на шее у полицейского департамента уже много лет.
– Пока что ничего по моей части я не обнаружил, – сказал консультант, почесывая носком туфли спину пса.
– Наверное, мне нужно этому радоваться, – проворчал комиссар. – По мне, чем меньше всей этой магической чертовщины, тем лучше.
Джен за его спиной громко фыркнула, и Лонгсдейл бросил на нее строгий взгляд. Пес лениво перекатился на другой бок и зевнул, продемонстрировав впечатляющую пасть, похожую на медвежий капкан.
– У меня еще осталось несколько папок, но не думаю, что там я найду улики, указывающее на вмешательство, – сказал консультант. – Все-таки чаще всего в нераскрытых делах виноваты не темная магия, нежить или нечисть, а обычные человеческие пороки.
– И слава богу, – хмыкнул Бреннон. – А то так и свихнуться недолго. А что вы делаете, когда не участвуете в полицейских расследованиях?
– Работаю.
– По частным заказам?
– Не всегда. Иногда я сам нахожу следы того или иного вмешательства и занимаюсь устранением проблемы.
– Благотворительность, значит, – заключил комиссар, сделал еще глоток кофе и посмаковал, зажмурившись от удовольствия.
– Это не благотворительность, – возразил Лонгсдейл. – Наш долг, обязанность всех консультантов – находить и ликвидировать нежить и нечисть всюду.
«Кто же, хотелось бы знать, возложил на вас эту обязанность и почему вы так беспрекословно подчиняетесь?» – подумал Натан. Но сегодня он был в слишком благодушном настроении, чтобы рыться в темном прошлом собеседника, а потому задал давно интересующий его вопрос:
