Горячий поцелуй тыльной стороны ладони.
– На правах аристократа.
Но это всего лишь поцелуй руки. Никто бы не увидел ничего предосудительного. Никакого поползновения с его стороны, хотя она и почувствовала, что это не просто поцелуй. И он почувствовал, что нарушил какие-то границы, потому что после этого исчез на неделю.
– Когда заходишь в душную комнату, – говорит медленно, будто по тонкому льду идет, – хочется сразу открыть окно. Вот ты для меня такое окно. В мир, где каждый говорит то, что думает, и делает то, что нравится, не запрещая никому быть иным.
Он, без сомнения, хочет всё прекратить. Вот только она всё истолковала неправильно и предложила остаться друзьями.
– Не спрашивай!.. Однажды ты всё узнаешь, – старательно отводит взгляд. – Но не сейчас, пожалуйста. Я хочу сохранить этот день в памяти таким…
Явно понимает, что долго так продолжаться не может и ему придется рассказать всё. Или кто-то другой проговорится. В тот день в библиотеке он определенно позволил себе лишнее: полуобъятие за талию, прикосновение к плечам, когда пододвигал стул… Но, кроме нее, никто ничего не заметил. Всего лишь поездка в библиотеку. Ничего предосудительного. С ней горничная. Она подтвердит, что Илкер только разговаривала с мастером Ознием и смотрела книги. И его слова «хочу запомнить», теперь выглядят так, будто он в очередной раз принял решение расстаться с ней, понимая, что жениться не может, а обманывать не хочет.
И, наконец, то, что произошло в читальном зале. Илкер невольно вспыхнула. Тут совершенно точно всё вышло из-под контроля. Причем абсолютно случайно. Принц не планировал признаваться в любви. Вообще ничего не планировал. Когда понял, что натворил, тут же взял себя в руки. Без всяких экивоков объяснил, что жениться на ней не может. В очередной раз хотел расстаться. И это она – она! – вновь предложила остаться друзьями.
– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.
Ничего она не понимала! Она придумала свою историю о незаконнорожденном ребенке какого-то аристократа и жила в соответствии с ней. В этой истории он был ниже ее по статусу, ведь ни одна аристократка не согласится выйти замуж за незаконнорожденного, будь его отцом хоть сам король. Это в Кашшафе не обращают внимания на узы брака. В Энгарне всё очень серьезно. Выйти замуж за незаконнорожденного, значит, самой стать незаконнорожденной.
И она всегда думала, что Полад не разрешает «леснику» встречаться с ней. А что если наоборот? Что если Полада как раз устраивало, что она станет любовницей принца. Тогда слухов о его сумасшествии стало бы поменьше, ведь он поступил бы в соответствии с ожиданиями людей. Потому и пригласили ее на обед с королевой. А вот самому принцу эта идея не нравилась. Возможно такое? Возможно. И выглядит более убедительно, чем предположение, что это принц велел сделать ее фрейлиной, чтобы удобнее было соблазнять дурочку. Впрочем, она и сейчас может выдумывать себе историю, чтобы не признаваться, что она действительно наивная дурочка, которая не разбирается в людях и верит опытному соблазнителю. В любом случае, если принцесса сама не сообщит, почему приблизила горничную к себе, то догадки останутся догадками.
Вдруг вспомнилось, как смотрели на нее фрейлины, с какими улыбками перешептывались при ее появлении. Она-то, глупая, думала, что им не нравится служанка, ставшая равной им…
Хорошо. Что дальше? Нужно ли ей покинуть дворец, чтобы прекратить все пересуды?
