ДАзайнеры - страница 11

– Возможно, вы правы, – обреченно вздохнул господин, и они стали удаляться в направлении горизонта. Буффон привстал с кресла и восхищенным взглядом проводил уходящих. Тем временем в дверь прошли еще двое мужчин благородного свойства.

– Не могу понять, уважаемый Василий, кому нужна подобная Игра? Ведь большинство людей по-прежнему заняты устройством своей повседневности. А мы предлагаем им заведомо незнакомые инструменты, разве не очевидно, что играть на них смогут лишь те, кто состоит в Союзе или каким-то образом связан с ним.

– Дорогой Герман, все когда-нибудь случается впервые, вот мы и пытаемся их научить играть. Находятся способные ученики, правда, по-моему, счастливее оттого, что научились, они не становятся. Меня больше занимает вопрос: а нужно ли, чтобы все узнали о правилах Игры? Пожалуй, это было бы справедливо, но тогда, возможно, разрушилась бы сама Игра. Должны же быть те, кто всерьез принимает ее условия.

– Именно поэтому вы и создали свою альтернативную Игру? И рады, что нашлись те, кто разгадал вашу затею. Я имею в виду тех, кто поместил ваши опыты в галереи.

Они были уже на приличном расстоянии от Буффона, когда из двери выбежал раскрасневшийся синьор и стал торопливо догонять удаляющихся господ.

– Постойте. Прошу, избавьте меня от этих безумцев.

Двое мужчин остановились и, смеясь, взяли под руки подбежавшего к ним человека.

– Познакомьтесь, Герман, это господин Миро. Вы никак снова скрываетесь от своих коллег по цеху? – обратился он к синьору.

– О да, они невыносимы. Сегодня на Собрании Союза они опять намерены представить Манифест…

Дальше Буффон уже не слышал, о чем они говорили. Все его внимание обратилось к дверному проему, где он увидел и не поверил своим глазам… человека в соломенной шляпе с рыжей бородой и трубкой во рту. Тот выглядел усталым, немного потрепанным. Он шел один, задумчиво глядя себе под ноги и шагая немного неуверенно. Кажется, он что-то бормотал. Проходя мимо кресла, где сидел Буффон, он неожиданно остановился и поднял на него глаза. Буффон затаил дыхание. Человек в шляпе меланхолично улыбнулся в бороду. Буффону показалось, что великое пространство, разделявшее их, в этот миг вдруг сжалось, и ощутил невероятную близость и тепло этого человека. Задержавшись еще на мгновение, он поправил трубку, повернулся и зашагал своей неуверенной походкой в сторону горизонта. Буффон выдохнул.

– На сегодня, похоже, все, – разорвала тишину Дама, о существовании которой Буффон почти что забыл. Она прикрыла дверь и с загадочным видом села напротив него.

Через минуту дверь снова отворилась, и в ней показался мсье Кочубей в своем клетчатом пиджаке, оранжевом галстуке и полосатых штанах. Он подошел к столу и устроился в кресле:

– Всех приветствую, – жизнерадостно произнес он. – Всю дорогу только и думал, что о вашем замечательном кофе.

Буффон смотрел на него невидящим взглядом.

Танец Индейца, 1998. Бумага, тушь