Многочисленная техника безжалостно сносила для начала соседские дома, дабы освободить территорию. Укладывался фундамент для будущей стены, которая как мы помним была вовсе не стеной. Повсюду сновали многочисленные работы, а шум стоял как на базаре. Благо, в моем доме была отличная шумоизоляция, так что всего этого гвалта я попросту не слышал.
Через минут сорок я принял душ и переоделся, чтобы предстать пред светлые очи светлейшего князя для довольно тяжелого разговора.
2. Глава 2
Фирменная улыбочка Алексея Романова отсутствовала на его лице. Тут была скорее банальная человеческая усталость, что и не мудрено. В такие неспокойные времена, всякая мразь выходит из своих болот и начинает мутить воду еще сильнее. Так что я даже не сомневался, что в поезде ему не удалось нормально отоспаться.
— Чего хмурый такой Лешка?
— Здравствуй Александр.
— И тебе привет. Так чего такой хмурый? Случилось чего?
— А то ты не знаешь. Твой тесть знатно замутил воду.
— Тут ты не прав. Я уникальный в своем роде человек. У меня нету ни тещи, ни тестя.
— Перестань. Все понимают, что отречение княжны всего лишь фикция из-за римлян.
— Рад за всех. А вот я не понимаю.
— Морозовы не могли так рисковать. Не все такие же могучие отморозки как ты, и не все могут позволить себе выйти против древнего римского рода.
— А кто в этом виноват? Если не могут банально защищать своих детей, так пусть не кичатся своими титулами, кланами и богатствами.
— Вот что-то в этом роде ты и ляпнул, раз эти люди так перевозбудились и в стране такой хаос.
— Возбуждаться им стоило давно. Так и надо, если хочешь знать. Тут вопрос в том, почему ваш род так сильно отреагировал на это.
— Значит ты все же выбрал себе сторону?
— Лет восемнадцать назад Лешка, не меньше. Я на стороне своего рода, а на всех остальных…
— Не делай вид, что тебе все по боку. Твои действия говорят об обратном.
— О каких именно действиях идет речь?
— Ликвидация целого ряда людей, которые работали в интересах империи и императора.
— Не понял, о чем ты, честно говоря. О ком ты?
— Это не твои люди навели шума в Москве, убив некого Влада Картонникова, к примеру, или…
— Не продолжай. Я тебя понял. Ты имеешь введу того журналюгу, который в своих репортажах очень слабо завуалированно оскорбил мою мать, за то, что она поставила крест на судьбе молодого патриция? Для протокола, я его и пальцем не тронул, а если по-дружески — а ты что хотел? И тут у меня назревает очень важный вопрос. Если, по твоим словам, эти люди работали в интересах империи и императора, то…
— Не говори глупостей. Это не штатные сотрудники. Просто энтузиасты, которые частенько говорят то, что нужно императору. Но в случае с твоим родом естественно они не получали никаких указаний из дворца.
— Рад, если это действительно так.
— Но ты выбрал не самое хорошее время для запугивания прессы.
— Я не выбирал время, я просто с ходу заставил ответить за свои слова этим тараканам, а то развели тут понимаешь ли свободу слова. А то, что эти проститутки нужны были для государственной пропаганды, так найдете других. Их же как блох на бродячей собаке.
— Но ты в этом вопросе нейтрален?
Вопрос был задан очень тяжелым тоном, и от меня ждали определенного ответа на него.
— Если речь про бодание князей и императора, то лично я ничью сторону брать не собираюсь. Хотя идеологически, я конечно же на стороне князей, которые в своем праве. Но мне как-то не до этого, честно говоря. У меня и так очень много дел.
