А сам Ваня все чаще грустил и вспоминал о волшебном мастере, которого повстречал на ярмарке:
«Мне непременно нужно попасть в город и разыскать его. Я откроюсь отцу и попрошу отпустить меня. Он должен мне поверить!»
Оставалось несколько дней до назначенного отплытия «Чайки», и Ваня решил, что тянуть больше нельзя. Он встал пораньше, чтобы выполнить все поручения отца и порадовать его перед важным разговором. Но Рыбник не заметил Ваниных стараний, засветло он ушел из дому, а когда вернулся, принялся загружать телегу.
– Обоз из соседней деревни уже сегодня выезжает, надо успеть передать им товар, – пояснил Рыбник.
– В город? – спросил Ваня.
– Да, на ярмарку.
«Неужто это знак?» – подумалось Ване, и он выпалил:
– Отец, можно я тоже поеду? Я очень хочу повидать Митю… и еще по одному важному делу.
– Самое важное дело у тебя на корабле. А брата по возвращении повидаешь.
– Помнишь, я рассказывал тебе про мастера, который делает шкатулки со снежинками? Он звал меня в ученики.
– Твое место тут. Мы уже это решили, – резко ответил Рыбник, отворачиваясь.
Рыбник много раз слышал, как за его спиной шептались соседи, называя его младших сыновей чудными. И если над Митей больше посмеивались, то Ваню будто побаивались. Но последние пару лет ему казалось, что наконец-то судьба на его стороне. Митя устроился в городе на приличную работу и не маячил зазря перед глазами, а Ваня делал успехи на корабле. Рыбник был уверен, что Ваня станет его достойным преемником. Иногда он подмечал, что младший сын сам не свой, но не хотел разбираться с этим, полагая, что море и честный труд все исправят. Потому что именно так всегда говорили его отец и дед.
– Это ты решил. Это тебе нравится, – ответил Ваня.
Глаза юноши вспыхнули голубым свечением. Но Рыбник этого не видел, он стоял к сыну спиной.
– Мне надоела эта блажь, – отчеканил Рыбник ледяным тоном. – Ты и так не делаешь многое из того, что должен!
– Нет, я не должен! Я не убийца! – выпалил Ваня.
Он не хотел обижать отца, но вырвавшуюся фразу было не вернуть.
Рыбник стал пунцовым от гнева. Он резко бросил шкуры на телегу и посмотрел на Ваню.
«Мальчишка взялся судить меня, старосту? Что ж, я проучу его». И Рыбник залился нехорошим злым смехом, а потом сказал:
– Завтра пойдем в лес. И ты наконец поступишь, как мужчина.
– Я не пойду, – тихо себе под нос сказал Ваня.
– Пойдешь! – еще больше зверея, приказал Рыбник. – Придумал тоже: шкатулки со снежинками. Я выбью из тебя эту дурь. На оленя пойдем!
– Нет, ты не заставишь меня! – закричал Ваня.
Ване долго удавалось скрывать дружбу с Резвым от отца. Но после очередной отлучки в лес Рыбник все-таки вынудил его все рассказать. Обычно отец по-доброму посмеивался над этой «странностью» Вани, но сейчас бил в самое больное. И Ваня усомнился, можно ли доверить отцу еще более важную тайну.
– Не заставлю. Но если в тебе есть хоть капля благодарности ко мне, ты поплывешь, – произнес Рыбник, как мог, спокойно.
Внутри он негодовал: почему Ваня, так внешне похожий на него, не хочет продолжить его дело жизни? Судьба дала ему четырех сыновей: трех родных и Ваню. Неужели он так и не сумеет вырастить достойную смену, как отец и дед? Как тогда смотреть в глаза праотцам, когда земной срок подойдет к концу?
– Отец! Я пытался совладать с собой много лет, но я не могу. Я не такой, как ты, – Ваня приложил руку к сердцу.
– Хватит!!! Я еще понимаю твоего никчемного брата. Хлюпик, которому в море делать нечего. Но ты? Выдумываешь какую-то ерунду! – Рыбник рассвирепел.
