Его копченное лицо с выцветшими волосами и отпущенной неухоженной бородой, обтертый путешествиями в дорогах и отторгаемый землей и металлом, впечатляли. Страшно было отказать, если бы он обратился. Одежда окраса хаки в стиле десантуры. Топор висел за спиной, его выдавало обточенное ладонями редко мытых рук грязно-коричневое топорище. В случае возникновения конфликта бежать не рекомендовалось. Демисезонная трескающаяся по швам куртка, имитировала ножны, на подобие рюкзака, свисала сзади, демонстрируя часто эксплуатируемое оружие и пряча головку.
Он, внешне подтянутый, впечатлял скрытой магией что ли. Гладя на него приходили картинки об умении жить как ронин – не нужный заводам и сельскому хозяйству, загулявшему в барханах бабла государства. Именно такие персонажи выживают при любых раскладах нестабильной цивилизации.
Протягивая бумажный стаканчик от кофе эспрессо, надеясь получить рубль, он существовал на прожиточный минимум.
Из впечатлений по уровню превосходил почти все те желания, что, потея исполнял нимб. А ведь можно было не заказывать, а найти самостоятельно, как сейчас. Этот РЖДешный обыватель доказывал, что впечатления исходят от людей, а не от моментов. Стояло искать людей, а не ощущения.
Олег загляделся на этого сухого мужичка и прошляпил момент, когда мог бы опустить в стаканчик треть прожиточного минимума от государства (в кармане остались три купюры с городом Хабаровск и хотелось подогреть мужичка).
Тот прошел мимо, демонстрируя спину и рукоять топора, универсальное орудие способное выдавить денег из жлобов.
***
Сейчас, стоя перед девушкой, Олег и представить не мог, как часто тому мужичку приходилось применять топор для ночевки в лесу рубя деревья, зверей, леших и ведьм.
Олег засмеялся от мысли, что мужичок сталкивался с нечестью.
***
Этому не требовалось доказательств, красноречиво свидетельствовал взгляд изыскивающим маяк здравомыслия в мутном пространстве.
Пройдя мимо Олега мужичек поравнялся с лавкой.
– Уважаемый, – радушно приветствовал его толстячек в полтора метра. – найди минуту, присядь.
Электричка следовала от Москвы до Пушкино.
– Меня зовут Владимир.
– Тёски. Квамедет Владимир Васильевич. – ответил русский ронин.
– У меня чекушка и сальцо. Примите угощение.
– От чего же не принять. У меня с собой половинка черного. Объединимся для трапезы…
***
Неуместно вспоминая ронина в поздней электричке, Олег узнал её перед угрозой потерять голову. Та самая, что «помогла» ограбить лакшери-казино. У нее от тогдашней сумки с миллионами рублей руки в крови запачкались, потому что деньги взяла. Выходило – соучастница преступления. Как она быстро прокачала криминальное ремесло. Как жаль, что умение телепатически управлять картами пропало сразу за порогом игрального места. Рубануть бы в доказательстве превосходства картой по ее одежде, чтобы осталась в нижнем белье и по рукоятке меча, чтобы обезопасить себя.
– У того нимба почти закончилась мощь. – у Олега заболели суставы, как будто прострелили.
Заскулил, проклиная Александра Громова за его продажность. Леди ушла в ночь. Прошла вечность, боль отпустила. Показалось, что след нападавшей простыл. И Олег потихоньку завыл, помогая себе расслабиться, разгоняя воздух.
– Убила бы тебя! Спасло то, – эхом пришло к нему от возвратившейся маньячки намекая на лакшери-казино – что ты в ту встречу подтвердил правоту моих новых ценностей.
