Поднимали кружки с дорогими напитками, щедростью полуорка были опустошены все закрома Некроза, звучали прощания. Сеерин, откровенно повесивший нос наравне предводителю, опрокидывая одну за одной, вознамерился упиться в хлам, не иначе виня себя за потерю, ведь именно он привел девчонку в банду! Сидящая подле эльфийка внеземной красоты черных волос и золотистых глаз лани на точеном лице слегка пухловатых губ, искин Сильраира, в высокотехнологичном теле, пыталась как могла проникнуться его чувствами, но не могла, не рассчитан был на это военный искусственный интеллект с весомой долей саморазвития. Её лик просто сиял красотою, взятой с древних гобеленов, но даже самые продвинутые технологии и элитные скульпторы лиц не могли передать репродукции ту едва ощутимую печаль во взоре первородных и оттиск бремени многих веков на вроде бы неизменном лице.
По обрамлённому светлыми прядями кровавых концов лицу, вернее биосинтетической, будто фарфоровой, маске Бритвы малого функционала в угоду красоте, нельзя было ничего прочесть. Но стоило только вслушаться, как, сузив алые линзы оптических имплантов, костерит она всех и вся, то не нужно было быть дипломированным аналитиком, дабы прозреть – утрата тяжело далась в прошлом своем потрошительнице, смогла колыхнуть все то немногое живое нутро под слоями хрома кибернетического тела.
Собравшая множество толстых кос в подобие хвостика, Остара, расчертившая лик и тело племенными узорами шрамирования. Поперёк себя шире, кряжистая орчанка, бешеная, как и прочие сородичи Гархара, нажиралась в сопли, виновато глядя на гномов, прощавшихся с Рейком. Ведь именно её команда, вооружённая П.З.Р.К. Архангел, не убрала вовремя Лансер, что сумел опустошить целый ворох зажигательных ракет с пусковой установки поверх плечевого кожуха. Та полоса пламени, расчертившая площадь пред кордоном из броневиков С.С.К., сглодавшая своей яростью добрую часть боевиков и кучу мятежных гражданских, до сих пор стояла пред глазами многих умертвий.
Попойка, готовая перерасти в безумную вакханалию, ведь многие наскоро заштопанные Тиккой боевики, поминая соратников, уже начинали коситься в сторону коридора, ведущего к оружейным, припоминая не иначе силовиков, была в самом разгаре, когда первой встрепенулась искин, следом вскочил Гархар. По шифрованному каналу связи донеслись призывы о помощи и звуки боя.
Поддержку запрашивал небольшой авангард умертвий, оставленный в десятом секторе у разрушенной станции переработки, сокрывшей давно законсервированный ретрансляторный узел. Отряд отражал атаку врага. Сквозь вопли боли, разрывы и тявканье гиен (пистолетов-пулеметов геллеров) старший сообщил о массированном штурме уже даже не самой станции, а ангара за гермостворками узла.
Полчаса понадобилось наскоро собранной, вооружённой до зубов ударной группе, дабы покинуть все еще измазанный сажей да гарью по высоткам и опустившим бронь ставен монолитам мегабашен третий сектор, заваленный покореженной техникой, угасший фееричным огнем неона. Ещё час на то, чтобы спуститься через станцию перехода двенадцатой мегабашни на самое дно оплота в извечную вонь и смрад многочисленных фабрик. И там они нашли своих. Растерзанные, изуверски распотрошённые бойцы познали адские муки пред смертью, но до последнего держали позиции.
Цель врага была ясна – прорваться в лабораторию, полную ужасов мира, за призмой купола, благо коридоры оной были благоразумно подорваны, а взрывоустойчивые двери заварены намертво. Да и враг оказался знакомыми до боли Детьми Распада, ублюдочными фанатиками, уже несколько раз обломавшими зубы о раздутых укреплёнными сухожилиями и синто-мышцами перештопанными киберимплантами бойцов умертвий.
