Макх, священная магическая чаша, усиливающая и укрепляющая врожденные магические способности реликта.
Вейхала – священная арка, пропускает только избранных, тех, в чьих жилах течет особая магия.
Магические артефакты, Ласей Чесель
– Выдохни, иначе я не смогу затянуть этот треклятый корсет.
Я насколько могу выдавливаю из себя остатки воздуха. Косточки корсета больно впиваются в ребра. Этим действительно можно было бы пытать.
– Никогда не понимала необходимости одеваться как тельер и одновременно сковывать себя в движениях этой штукой.
Ногти сильнее сжимают мягкую спинку кресла, пока Илария, наша служанка, обругивает на чем свет стоит мою фигуру.
– Это традиция. А тебе надо было больше заниматься и меньше уплетать сдобное за чтением. А сейчас, будь добра, постарайся помочь мне: не шевелись и еще раз выдохни.
Я фыркаю и шумно выдыхаю, подчиняясь ей.
Илария живет с нами уже шестой год. Она моя ровесница, дочь одного из охранников рекса. И она реликт, в будущем, вероятнее всего – антик. Родители взяли ее в помощники нам с Гесс, но она все равно должна пройти обучение. Сегодня ей придется явиться на Аннуи так же, как и мне.
– Готово, – она завязывает последний узел и проводит пальцами по моей талии.
– Ладно, он ничего.
Я не такая утонченная и хрупкая на вид, как Гесс. У меня нормальная фигура при моем среднем росте, но стоит корсету отдать должное – он весьма выигрышно подчеркивает все, что нужно, превращая бесформенную молочную рубашку с воздушными рукавами во что-то изысканное. Медальон в виде половинок солнца и луны указывает на мою приближенность к знатному роду.
– Ты уже знаешь… ну, куда пойти? – осторожно спрашивает Илария, перебирая брюки и ища среди них парадные, с кожаными вставками на бедрах.
– Многие ожидают, что меня ждет Оранди. – я поправляю рукава и перевожу взгляд на Иларию. – И если ты не забыла, выбираем не мы.
– Это верно. Но я спрашивала про твое желание. – она протягивает мне одежду.
Я замечаю в ее движениях какую-то застывшую неловкость, заглядываю в голубые глаза:
– Неужели ты думаешь, что в моем положении будет здраво пойти против воли родителей, и уж тем более против воли своей магии?
Она продолжает копошиться в одежде, отведя взгляд. Светлые, почти белые волосы, стянутые в колосок, отбрасывают блики света:
– Нет, конечно нет. Я не это имела в виду.
– Объясни.
Забыв про брюки, я облокачиваюсь о стену и пристально слежу за Иларией.
– Знаешь, не у всех ведь в Навеме есть выбор, – служанка прикусывает губу, взвешивая слова. – Мы с отцом переезжали с места на место из-за его военных командировок. А потом я стала жить с вами, здесь. И вроде как это все, что мне известно. Если бы у меня была возможность больше уделять внимание, например, искусству боя или священным писаниям… – она качает головой. – Просто мне кажется, что у тебя больше выбора.
В ее словах чувствуется нотка зависти и грусти. И я не могу ее за это винить. Но и полностью понять – значит, поставить под вопрос устройство Навема.
– Илария, общее обучение было для всех. И, думаю, я не совру, если скажу, что некоторые из обязательных или дополнительных занятий были пропущены тобой по… разным причинам.
