Верховный жрец спрятал понимающую улыбку. Пусть всем известна мягкость старого сапаны, проявлять хотя бы на словах свой суровый нрав ему не запретишь. Между тем, как докладывал Ило, многие жрецы именно в терпимости Таури видели причину того, что земля скудеет. «Земле нужна кровь, много крови, чтобы она вновь наполнилась соками, – ворчали они. – Слишком много голодных ртов развелось». И при этом словно не замечали, что их собственные наложницы исправно рожают.
Таури с детства боялся крови – когда на его глазах жрец вырвал еще бьющееся сердце из груди поверженной ламы и прижал его к губам мальчика. Может быть, из-за этого все двадцать лет своего правления сапана избегал публичного насилия и ни разу не воевал с соседями, предпочитая дипломатию оружию. Таури также не любил присутствовать на жертвоприношениях, когда во славу богов на алтаре забивали лучшую ламу с его скотного двора.
– Казнить врага никогда не поздно, благо он в нашей власти, – отозвался Аталай. – Намного опаснее расправиться с посланцем друзей. И я считаю это простым совпадением. Слишком разнятся мертвый раб и Храм Солнца, откуда привели пришельца. Нет, он вряд ли может быть ночным демоном, слишком безыскусен и очень похож на человека. Ни клыков, ни шерсти.
– Наверное, ты прав, – легко согласился сапана. – Но проследить путь этого лазутчика и сопоставить с ночными делами надо непременно! Пусть расскажет первый свидетель. Он же единственный, как я понял.
Бледнея и заикаясь от волнения, солдат поведал о встрече с чудом. Заслышав удары по двери, доносящиеся из усыпальницы правителей, храбрый воин решил, что это восстал один из прежних правителей, чтобы посетить своих потомков. Несмотря ни на что, воин не потерял присутствия духа и призвал ближайшего жреца, чтобы тот руководил приемом разгневанного божества. У жреца, почти мальчишки, хватило смелости громко приветить посланца, после чего он и потерял сознание, будучи ослеплен величием «небесного гостя» и его ростом. Новоявленный «бог» никак не походил на ожившую мумию – значит, он не пролежал в помещении десятки лет, а явился туда незадолго до того, как начал ломиться в закрытую дверь. Обращало на себя внимание и то, что гость вел себя по-хозяйски, глядел на аймара с любопытством, а вовсе не как пойманный шпион. И говорил он на незнакомом языке, ну просто ни одного слова понять было невозможно. В общем по всему выходило, что это не человек.
На этом рассказ солдата закончился. Ему приказали удалиться и забыть обо всех событиях сегодняшнего утра под страхом смерти.
Итак, юный жрец при виде голого «бога» хлопнулся в обморок и крепко ушибся затылком о камень, так что прока от него в расследовании обстоятельств этого удивительного события пока не было. Аталай спросил:
– Кто-нибудь припомнит хоть один подобный случай?
Чтобы охладить перегретые мозги, он налил себе из кувшина ледяной чичи. Случай и в самом деле был невиданным.
– Когда-то из водянистой пустоты, черной как сама чернота, возник холм сухой земли, – неуверенно проговорил старший жрец, ведающий истоками мироздания. – На нем Творец всего сущего и явил себя в виде бородатого старца…
– Вряд ли тут можно найти аналогии, – возразил мастер церемоний Уакаран. – Бородатый старик и юноша? Водянистое ничто и усыпальница древних правителей? Сухой холм! «Еще не было неба и земли, и не были изготовлены мной люди и змеи… Был только Я, сам по себе» – так сказано в анналах.
