К наложникам нет никаких официальных требований в смысле их происхождения. Богатая леди может взять в гарем хоть крестьянина. Если требования хорошего вкуса, которые диктуют уважаемой госпоже иметь хороший, красивый, ухоженный гарем, состоящий из драгоценных «мальчиков». Их не обязательно использовать, но уж если использовать – то их. Единственное прямое обязательство госпожи по отношению к гарему – предоставить кров и еду. Однако гарем вообще весьма полезная в свете вещь, это понимаю даже я. В гарем входят танцовщики и музыканты, которые станут развлекать гостей не только телом, но и своим искусством. Богатство и разнообразие гарема подтверждает образованность и просвещённость госпожи. Делиться наложниками не принято, если только с самыми близкими подругами. Хотя здесь есть нюансы. Ведь кто не захочет стать ближайшей подругой такой, как леди Нарвей?
Есть ещё «муж» количеством до трёх штук. В большинстве случаев «муж» - это просто родовой союз, хотя учитывая, что их три, одного можно выбрать и на свой вкус. Однако муж – это уже явные обязательства. Его не отселишь на мужскую половину.
Если в целом назначение мужчин на ответственные должности не приветствуется – считается, что они безалаберны и ненадёжны – то мужья часто становятся управляющими, руководят охраной или производством в городе. Я бы никогда не доверила свою охрану мужу… Но у меня, впрочем, и нет мужей. Мамины живут далеко-далеко, Аяна благоразумно раздала им должности подальше от себя. Собственных мужей она не завела. А вот гарем у Аяны был.
Я мельком осмотрела его в первый день – множество перепуганных лиц, которые с опаской ожидают перемен.
Мне не хотелось ничего менять. По крайней мере, пока я не разберусь с более насущными делами. Потому я отдала их на попечение Лорелей, с наказом слишком не зверствовать и отобрать для меня самых сообразительных.
Так вот исходя из всего этого для нормального мужчины с жемчужного берега гарем Леди дома Кобры – весьма неплохая перспектива, тёплое местечко. Хотя, конечно, не каждому подойдёт.
И думаю, Заяру как раз-таки не подойдёт.
- Сколько его будут осматривать? – не выдерживаю я.
Сестра отодвигает кадушку с водой и изображает лёгкий поклон.
- Хотите, чтобы я узнала?
- Да.
Сестра исчезает, а я понимаю, что горячая вода окончательно перестала доставлять мне удовольствие. Волосы сестра уже помыла, так что можно вылезать.
В последний раз освежив лицо, выбираюсь на мраморный пол купальни и, закутавшись в огромное мягкое полотенце, выхожу в спальню.
- О!
Других слов у меня нет.
Заяр снова без штанов, в одной набедренной повязке. Стоит на коленях посреди комнаты, широко расставив ноги и чуть ссутулившись, как будто вот-вот рванётся в атаку. Лицо у него при этом такое, что на месте сестёр, которые стоят по обе стороны от него, я бы начала беспокоиться.
Сёстры, однако, похоже, совсем не представляют, чем кожнар отличается от гаремного мальчика.
Руки у Заяра снова закованы в цепи, здоровая кисть сжата в кулак. На другой я вижу свежий бинт.
10. 10
- Что сказал лекарь? – спрашиваю, стараясь игнорировать этот яростный взгляд.
- Руку нужно перевязывать каждый день и через неделю она заживёт. На груди след от наярского кнута, скорее всего останется шрам, но его можно будет свести. Тоже потребуется несколько дней.
- Перелома нет? – перебиваю её.
Сестра качает головой.
И тут у меня слегка отвисает челюсть, потому что я вижу под ключицей у Заяра свежее клеймо.
