Делаю последний глоток и перегнувшись через его спину опускаю бокал на стол. Осторожно кладу руки на обнажённые плечи. Под касаниями моих ладоней они напрягаются ещё сильней.
- Я – не моя сестра, - тихо говорю, наклонившись к его уху. – я вообще не люблю никаких игр.
Конечно же, мужчина остаётся напряжён. Но мне не хочется убирать руки, и я осторожно сжимаю его натянутые мышцы. Думаю о том, что по законам Жемчужного берега он принадлежит мне. Могу делать с ним, что захочу.
Похоже, Заяр думает о том же. Выпрямляется, забыв про еду.
- Что ты собираешься со мной делать? – напряжение так и сквозит в его голосе.
- Не знаю, - признаюсь, не убирая рук с его плеч. Осторожно провожу от шеи вниз и назад. – Зависит от твоих ответов, на мои вопросы. Если ты расскажешь мне душещипательную историю о том, что тебя схватили незаконно и дома у тебя выводок малышни и жена – скорее всего отпущу.
- У меня нет жены.
Похоже, мы с ним одинаково удивляемся этим словам. Я – потому что не ожидала такого признания. Он – потому что не собирался его произносить.
Легонько кашляю и нехотя убираю руки.
- Собственно, в первую очередь я говорила не про жену, а про то – законно тебя схватили или нет.
Садиться на табурет мне не хочется, поэтому обхожу стол и, скрестив руки на груди, пристраиваюсь плечом к стене.
Кожнар молчит.
- Ладно, вернёмся к вопросу о печати, - напоминаю я.
На сей раз получаю в ответ кивок и кожнар нехотя произносит:
- Печать активируется каждые двенадцать часов. Если Аяна не отключает её.
Моргаю.
- Двенадцать часов… Аяна не приходила к тебе уже семь дней?
- Я не считал.
- Богини, и ты всё это время терпел?!
Кожнар молчит. Непроизвольно тру висок. Подхожу к нему и, присев на табурет, наклоняюсь над столом. Пытаюсь вглядеться в глаза. Если ограничительная печать активирована, носитель ощущает непрекращающуюся боль, которая становится сильней и сильней.
«Очень непредусмотрительно со стороны Аяны», - думаю я. Хотя, вряд ли она ожидала, что вот так вот… умрёт. К горлу подступает ком, и, чтобы успокоиться, делаю глубокий вдох.
- Давай ты больше не будешь терпеть подобные вещи по семь дней.
- Я не в первый раз терплю семь дней, - Заяр со злой усмешкой смотрит на меня. – Аяна сделала это, чтобы я просил. Умолял её отключить печать.
Моргаю. Почему-то отчётливо вижу перед собой эту картину – Аяна на своих любимых шпильках с плетью в руках, и этот кожнар на коленях у её ног. Она могла.
- Заяр… - не знаю, что ещё сказать.
Пристально смотрит на меня.
Облизываю губы.
- У меня нет подобных пристрастий, - наконец мне удаётся сформулировать продолжение. – Слушай, всё что тут происходит вообще… Довольно ново для меня. Я только что стала Леди дома, и просто абсолютно не хочу никаких проблем. Я не очень хорошо представляю, как изнутри устроена жизнь твоего народа… Но мне сейчас абсолютно не нужно, чтобы мой дом вообще хоть как-то связывали с кожнарами. Ни в том смысле, что я увлекаюсь дрессировкой диких кожнаров. Ни в том, что из моего дома только что сбежал и буйствует по всему побережью раб-кожнар.
- Мы не дикие.
- А мы не выделяем яд.
Наступает тишина.
Пристально смотрим друг на друга.
- Что бы я тебе не рассказал – ты мне не поверишь, - наконец говорит он.
Задумавшись, понимаю, что, пожалуй, он прав. Кожнары не очень-то склонны ко лжи, но, во-первых, это кожнар, которого я нашла на территории жемчужниц, и аспиды знают, чему он научился в наших краях. Во-вторых, конечно он хочет, чтобы я его отпустила.
