– Сколько? У меня золото.
– Это хорошо, две золотые.
– Не дороговато? В прошлый раз было вполовину дешевле за более хороший набор.
– Так и ты был не так уж богат!
Мортимер улыбнулся и, подкинув в воздухе две золотые монеты, поймал их, накрыв ладонью.
– Орел или решка? – спросил он и мужчина, лукаво улыбнувшись, похлопал его по плечу своей широкой мозолистой ладонью.
– Я знаю твои трюки. Две решки, старый жулик!
Открыв ладонь, он продемонстрировал всем два орла и гордо положил их на стол, забирая добро.
Дружественно помахав на прощание, они вышли из лагеря и, свернув по сухой вытоптанной тропе, продолжили свой путь. В одной из придорожных лавочек Филипп упросил своего товарища купить какой-то красивый желтый платок и теперь Вернер шел, чуть не наступая на край нового ошейника. Ветер был тихий, совершенно неважный, и напарникам пришлось расстегнуть вороты рубашек, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания. Подойдя к воротам, Мортимер снова вытащил из кармана красную карточку и караульные, почтительно поклонившись, открыли им проход. Там, за тяжелыми дверьми, далеко на юг шла бывшая автомагистраль, на которой еще не стерлись до конца полосы разметки. Она просматривалась на мили окрест, а воздух, разгоряченный и душный, колыхался над горячим как угли асфальтом. Щенок, ступив на него, вскоре стал скулить, и мальчишка поднял его на руки, обдав бока и лапы ледяной водой из фляги.
– Сегодня мы срежем дорогу, – после недолгой паузы сказал мужчина, проверяя кобуру и заряжая пистолет, – вместо лодки наймем попутку, тем более, что у нас пока есть деньги, а там, рядом с полями, выйдем и пешком дойдем до сетки. Кстати, ты взял кусачки?
– Так точно! – звонко ответил юноша, похлопывая по сумке на плече.
– Хорошо, тогда в путь!
Путь оказался длинным. Два часа шли они по автомагистрали, обливаясь потом, но не смея свернуть и только завидев вдалеке очертания радиовышки, взяли правее, уходя в высокую траву. Здесь росли небольшие деревца и вскоре напарники увидели первые муниципальные автобусы, грязные, покосившиеся, мутные стекла которых напоминали собою пеленчатые глаза слепых. Рядом с каждым автобусом стояли как на подбор усатые южане и, зазывая наперебой людей, поминутно бранились друг с другом, выясняя отношения. На остановке было полным-полно самых разных людей. Это были и пожилые леди с небольшими саквояжами, и торговцы с баулами, и совсем еще юные искатели приключений, только выпущенные из материнского гнезда. Взяв себе по талону у хамоватой кассирши, они заняли очередь на посадку.
– Автобус №2! Автобус до ПЗ №2! Шесть свободных мест! Подходите! – кричал с явным акцентом водитель, и путники прошли мимо толпы, пробираясь ко входу.
– На полдороги высадить можно? – спросил Мортимер, и водитель согласно кивнул, хотя и удивился странной просьбе богато одетого пассажира.
Войдя в душный салон, они заняли два задних места на возвышенности и, опустив собаку на пол, стали вполголоса беседовать.
До точки назначения они ехали чуть больше часа, что было измерено теми же часами на цепочке, коими измерялось время вчерашней поездки на поезде и многих других интересных временных отрезков. Попросив остановиться с помощью колокольчика, они слезли с ободранных сидений и вышли. Вокруг было одно лишь поле, да вдалеке, среди горячей ряби воздуха, виднелся неясный силуэт высокого здания, за которым расстилалось что-то серое, безликое – дома Правительственной Зоны. Автобус за ними, громко крякнув, затарахтел и вскоре скрылся за металлическим забором, круто свернув по бетонному мосту в сторону своего пункта назначения.
