Ирина сильно до боли сжала руки. В голове мгновенно пронеслись множество самых невероятных догадок и предположений. Неужели что-то случилось? Или, может быть, тётя Лена решила увезти её позже? А может и вообще произошло что-то такое, из-за чего никакого удочерения не будет? С чего это Ольга Дмитриевна стала такой доброй?
Ирина долго привыкала к мысли, что жить в детском доме ей осталось совсем мало, и про себя считала дни, сколько именно. Теперь же, было достаточно одного ничтожного повода, она тут же поверила в обратное. И мысль, что она будет жить в семье, сразу стала дикостью.
Ничего не объясняя, она схватила Вику за руку и увлекла за собой. Девочка не сопротивлялась. Она вообще всегда во всём подчинялась своей старшей подруге, а в последнее время они сблизились особенно. Однако что-то во взгляде Ирины было такое, что она робко поинтересовалась:
– А что?
Впервые в жизни у Ирины появилось желание ударить Вику. Сильно. По лицу. Чтобы не улыбалась. Нашла время смеяться! Тут такое, а она – улыбается!
Вместо этого она резко дёрнула её за руку:
– Молчи!
Вика всхлипнула, но Ирина не обратила на это никакого внимания.
Она не осознала, как добралась до второго этажа, и опомнилась только перед дверями кабинета директора.
– Подожди пока здесь, – омертвевшими губами прошептала она Вике и медленно, словно во сне, подняла руку и постучала.
Изнутри не донеслось ни звука. Тогда девочка приоткрыла дверь и заглянула внутрь.
Андрей Васильевич сидел за столом и что-то писал. Услышав скрип двери, он даже не поднял головы.
– Заходите! – Сказал он.
У Ирины перехватило дыхание. Она решила, что директор её с кем-то перепутал, потому что обратился на «Вы», и девочка осталась стоять.
– Заходите! – Через минуту повторил директор, бросив беглый взгляд на посетительницу, и снова занялся бумагами.
Ирина шагнула вперёд, и дверь за её спиной мягко захлопнулась.
Андрей Васильевич махнул рукой на один из стульев, стоящих около стены:
– Присаживайтесь!
Ирину снова назвали на «вы», и она оробела окончательно. Она сделала шаг к стулу и остановилась. Садиться она не стала.
Директор этого не заметил. Он бегло пробежал взглядом по бумагам на столе, сделал пару пометок и значительно откашлялся.
– Ирина Сергеевна!
Он заговорил неожиданно и очень громко, словно внезапно включившееся радио. Девочка испуганно вздрогнула:
– Что?
– Сегодня вы уедете отсюда. Я очень рад за вас. Настоящая полная семья – это то, что нужно для нормального развития любого человека. У вас с Викторией Александровной будут очень хорошие родители…
Ирина даже не сразу поняла, кто такая Виктория Александровна, а, когда поняла, очень удивилась: она даже не представляла, что у Вики такое красивое отчество. Да и фамилию Вики она узнала совсем недавно, от тёти Лены, даже Ольга Дмитриевна не обращалась к ней по фамилии (можно даже сказать больше: она вообще никак к ней не обращалась).
Андрей Васильевич продолжал говорить, его голос медленно тёк и обволакивал со всех сторон, словно густой кисель. Девочка не слушала. Ей стало ясно, что ничего из ряда вон выходящего не случилось и тётя Лена всё-таки заберёт их отсюда, и старалась справиться с подступившими эмоциями. Ей хотелось и плакать, и смеяться одновременно, и только присутствие Андрея Васильевича мешало ей сделать какую-нибудь глупость.
Больше всего хотелось, чтобы всё это побыстрее закончилось, но Андрей Васильевич всё говорил, говорил, говорил…
