– Ого! Опять армию Наполеона с накрытым столом встречаем? – заметил Максим, входя на кухню. – Ты хочешь, чтобы я лопнул накануне презентации? Или чтобы штаны не застегивались? Это бы сильно укрепило мою самооценку!
– Такой светлой голове нужен здоровый полноценный завтрак!
– В смысле что я «в эту светлую голову» ем?
– Не корми меня старыми и чужими шутками! – резко отрезала тетечка Таня, совершенно не сердясь. Эти перепалки происходили каждое утро – просто несколько упражнений в остроумии. Полезно для мозгов.
Налив сыну чаю, она села напротив, подперев все еще упругую розовую щечку изящной рукой с нежно-розовым маникюром. В ее глазах таился вопрос.
– Максимушка, – наконец решилась она, – как ты думаешь, чем мне твоего Тома кормить?
Сын, приняв иронически-ошарашенный вид, обвел стол жестом коробейника. Он даже забыл поправить маму, снова перепутавшую имя его коллеги. На данный момент на столе теснились блины с творогом, оладьи с корицей и яблоками, пончики, йогурт домашнего приготовления, хлеб с маслом для меда или джема, вареные яйца – штук шесть. Этим и кормить!
Укоризненный взгляд мамы заставил Макса пожать плечами. Он никогда не понимал, для чего она так старается. Утром ел только Максим, но естественно, что в него не влезало и четверти всего наготовленного.
Макс вряд ли знал об этом, но ни крошки от завтрака не пропадало! Все дети их подъезда после школы прибегали к тетечке Тане доедать такой немаловажный завтрак Максима. К появлению маленьких гостей на этом же столе вырастала миска со свежим овощным салатом и тарелка с чем-нибудь вкусненьким из мяса птицы или рыбы – вроде тефтелек, наггетсов, котлеток или биточков. Детям надо расти здоровыми!
Затрещал звонок входной двери – тетя Таня отправилась открывать.
– …Нет, ну, главное, он мне говорит, мол, давай через два часа поедем в аэропорт, – донеслось из прихожей. Узнав сочный баритон друга Вани, Максим усмехнулся. – Нет чтобы сказать: «Иванушка, друг мой родной, скорее беги к нам на завтрак! А то ты живешь один и тебя некому накормить, не то что меня, буржуя!..»
Тетечка Таня ввела посетителя в свою кухню. Она любила лучшего друга сына – пусть не такого талантливого, как Макс, но очень искреннего и доброго парня. А больше всего она ценила прекрасный Ванин аппетит.
Они вошли в освещенное утренним солнышком помещение, и Ваня, словно ослепленный, отпрянул от тетечки Тани, прикрыв глаза ладонью:
– Боже мой! Какая красота!
Тихо рассмеявшись, Макс приветственно и одобрительно кивнул другу – в своем репертуаре тот был неподражаем!
– Привет, ботаник, – небрежно бросил ему Ваня. – И как у такой великолепной женщины с такой феерической прической мог вырасти этот лабораторный шимпанзе?
– О, Ваня, ты заметил мою новую стрижку?! – будто девочка обрадовалась тетя Таня. Она бросила на сына торжествующий взгляд: – Вот что значит внимательный мужчина, не то что некоторые!.. А цвет? Ты заметил?
– Несомненно, это… – Ваня пригляделся к ее блестящим кукольным кудряшкам, – цвет «ляжки перепуганной нимфы»!
Рассмеявшись, тетечка Таня шлепнула его по плечу:
– Нимфы ему мерещатся! Это цвет шампанского! Он великолепно сочетается с моей помадой «маковое поле за час до заката».
– И духами «Опиум», – потянул носом Ваня. – Лишь бы наркоконроль об этом не узнал.
Теперь тетя Таня заливалась смехом, утирая выступившие на глазах слезы.
Отсмеявшись, она захлопотала вокруг любимого гостя. Ванина гастрономическая вместимость позволила ему опустошить половину «наполеоновского стола», но даже он после пятого блина позорно сдулся и принялся рассказывать байки.
