Департамент случайностей - страница 4

Анфиса подняла голову и увидела смятый кузов грузовика, который буквально воткнулся в стену дома. Еще бы чуть-чуть – и досталось бы витрине аптеки. Вокруг – рыжая россыпь кирпичей. Из кабины, покачиваясь, вывалился водитель. С белым, как известь, лицом, он несколько раз повернулся вокруг своей оси, замахал руками и протараторил что-то невнятное.

Чьи-то руки ухватили Анфису за плечи и с силой потянули вверх. Другие руки – помогли подняться на ноги дедушке. Его заветренную щеку пересекала розово-черная ссадина.

Потирая ладонью плечо, Анфиса подобрала с асфальта шапку с помпоном.

– Вы в порядке?

Она сказала это куда-то в пустоту. Голова кружилась, как после аттракциона. В ушах до сих пор отдавался звук раскалывающегося кирпича. Анфиса машинально стряхнула с шапки пыль и протянула ее дедушке. Только сейчас она заметила на себе пристальный взгляд сизых глаз из-под седеющих ресниц. Это был взгляд щенка, которого подобрали зимой на улице, завернули в шарф и досыта накормили супом. Но в то же время это был бы породистый щенок: под нелепой шапкой с помпоном скрывалось широкое и совсем не старое лицо, лишь под глазницами проглядывались бороздки, прочерченные от мясистого носа к вискам. Таким обычно пишут портрет доброго помещика с хорошей родословной, о благородстве которого после смерти слагают легенды многочисленные потомки.

– Вот, вы обронили шапку.

Он несколько секунд смотрел на Анфису, потом на шапку, потом снова на Анфису. Его глаза вдруг сверкнули так, словно перед ним стояла его повзрослевшая внучка, которую он последний раз видел еще на трехколесном велосипеде.

– Дай-ка я тебя обниму! – и тут же сковал свою спасительницу крепкими объятиями. От него пахло горьковатым одеколоном с примесью сандала.

– Все живы?! – Их завертел подоспевший водитель, который, наконец, пришел в себя и, видимо, принялся оценивать масштабы происшествия.

– Молодой человек, вы бы для начала велосипед освоили, а потом за руль грузовика садились! – Спасенный ею мужичок всплеснул руками. – Если бы не эта добрая девушка, от меня бы сейчас одни лампасы остались по вашей милости!

– Отец, да я двадцать лет за рулем, ни одного штрафа! Я виноват, что мне эту повозку дали? Ты сейчас домой пойдешь сканворды разгадывать, а мне еще полдня с этими кирпичами возиться!

– Знаешь что… сынок, – на водителя смотрели уже не глаза простака, а глаза грозного начальника. Но через мгновение его лицо снова смягчилось.—Поверь мне, эта авария – далеко не самое страшное, что могло с тобой случиться сегодня.

Он притянул водителя за воротник, так что тот согнулся пополам, и прошептал ему что-то на ухо. Мохнатая бровь поползла вверх, верзила испуганно посмотрел сначала на приземистого мужичка, потом на Анфису, неловко развел руками и попятился назад.

– Откуда ты знаешь, что… – Вторая половина фразы повисла у него на дрогнувших губах.

– Я тебе точно говорю. – Мужичок прищурил глаз, затем положил широкую ладонь на плечо Анфисы. – Пойдем, ему еще о многом надо подумать.

Верзила замотал головой, от былого напора не осталось и следа. Он еще долго смотрел вслед тем, кого минуту назад едва не похоронил под кирпичами.

– Что вы ему сказали?

– То, о чём он еще долго не забудет. Назовем это тайной дипломатией.

Они присели на скамейку, спиной к каналу.

– Ваша шапка.

– Ах, да!

Он взъерошил посеребренную щетину на голове и ухватил шапку за помпон. На запястье сверкнули золотом массивные часы. Циферблат наполовину прикрывало рукавом олимпийки, но даже по краешку хронометра было понятно, что это не какая-нибудь модная новинка, а, скорее, часы, которые покупают в молодости где-нибудь в аутентичной Европе, носят десятилетиями, а потом снимают с запястья и дарят внуку как реликвию со своей легендой. После года работы в магазине часов Анфиса научилась сходу отличать настоящие швейцарские от дешевых подделок.