У меня аж дыхание перехватило.
– Бесплатно?.. Прямо… даром?..
– Да. Только мешки свои и руки. Пока трактор не запашет поле – можно.
Бесплатная картошка. Эти два слова зазвучали для меня как музыка. Я уже вижу: кур кормим, весной утки, может, поросёнок… м-м-м
Отвезли первую партию домой, взяли мешки, ведра – и снова в поле.
А там…
Картошки море. И не какая-нибудь там больная, мелкая или битая – ровненькая, красивая, будто её туда вручную разложили!
– Вон ту возьму! Нет, та лучше! – ношусь по полю как лошадь на скачках.
Муж смеётся:
– Да вся она одинаковая! Собирай в ведро, я мешки буду наполнять.
А я не могу. Вижу – вон лучше. А через три грядки – ещё краше.
В итоге я в эйфории, а муж – тихо-тихо – набрал ещё десять мешков.
Казалось бы – хватит. Но где там!
Уговорила я его – нытьём, мечтами, да фразами:
– Тяжёлое время… вдруг чего… зато с картошкой!
На следующее утро – снова в поле. Ещё десять мешков.
В подвале – штабеля. Картошка как на складе в министерстве сельского хозяйства.
Мы – с больными спинами, но довольные.
Весна.
Смотрим на оставшиеся мешки. Картошка прорастает, тухнет, пахнет тоской.
Муж молча выносит двадцать мешков и вывозит на свалку.
– Всё. «Больше так не делаем», – говорит он. – Много картошки – БЫВАЕТ.
Мне стыдно.
С тех пор я помню одно:
Меру знать нужно. Даже если на халяву. Даже если картошка. Особенно если ты – это я.
У коров тоже есть книжка
Корову звали Дуся. Она была корова как корова – большая, тёплая, с умными глазами и сложной судьбой. Купили мы её у разорившегося фермера, кормить стадо было нечем и ели бедные коровки листья от кукурузы. Заплатили мы 5тр зоотехнику чтобы она выбрала нам коровку, я-то начиталась, что лучшие сыры делают из молока швейцарских коров ну и вот привязалась к зоотехнику Швиц, да Швиц. Она мне вот эту посмотрите или эту. А я на своем, там коров было 150 голов а Швиц всего 3, я с куском хлеба – деловая сама боюсь до жути, но думаю «Нет та которая меня примет ту и возьму». И вот одна коровка и полизала меня за руку и хлебушек взяла. Всё она и поехала с нами. Нам зоотехник все объяснила, чем кормить и как часто, да и у мужа в семье всегда были коровы, ну что могло случиться!
В один из первых дней, на радостях, что у нас теперь «настоящая своя корова», муж решил её побаловать. Принёс пол ведра чистой пшеницы и с видом уверенного животновода высыпал Дусе в кормушку. Дуся думать не стала и съела. Всё. Без остатка.
Через пару часов ее раздуло и понеслось.
Я бегаю кругами, Сергей чешет затылок, в голове у нас каша. Коровье поведение никто не объяснял. Звоним соседу – приходит дядя Митя, местный универсал: тракторист, скотник, ветеринар -любитель. Осмотрел корову и говорит:
– Ну, раздуло. Забродило в рубце. Что ж вы ей пшеницы-то, как на убой?
Приехал ветеринар – Коля в фуфайке с глазами, повидавшими и коров, и их хозяев.
– Всё, – говорит, – теперь запускаем книжку.
Я замерла. Какая ещё книжка? Я же интеллигентная, я ж привыкла, что у всех есть книжка – у детей, у воспитателей, у учителей. Но у коровы?!
Оказалось – это рубец. Первый желудок. Книжкой его называют за складчатую структуру, будто страницы. Если корм не переварился, значит, книжка «встала». И надо её «запустить».
Мы двое суток её запускали.
Массировали живот, вливали специальную настойку Тимпанол, чесали, поили, и много, много ходили один ведет другой книжку запускает, потом менялись. Сергей спал в сарае на соломе, я все рыдала мне Дусю жалко было очень. Дядя Митя приходил проведывать Дусю и все ругал нас, как мы так могли.
